Повесть о Мизхаппаре (СИ)

- Aх, Юльчибай-ака, как я Вас любила, господи, как я любила! Мне Вас не хватает. Ночью лежу на этой чорпае с этим трактористом и думаю о Вас. Гляжу на небеса, где бродит одинокая, осиротевшая, бледная луна. Помните, те лунные ночи, усталые голоса далеких собак, дружное кваканье лягушек у реки и пение сверчков, от которого дрожала сладкая тишина во мраке? Боже мой, как мы целовались тогда, подумать только! Вы помните нашу последнюю встречу перед вашей свадьбой? Вы поклялись, что никогда меня не забудете? Вас насильно женили Ваши богатые родители на другой девушке, у которой родители были чиновниками. После чего я тоже вышла замуж за этого кретина и уехала. Но я писала Вам письма, но ответа не последовало. Прошли годы, и я слышала, что Вы спились c горя. Однажды мне пришла повестка из прокуратуры. Испугалась, подумав, зачем меня вызывают в прокуратуру. Поехала в город и следователи повезли меня в морг. Я испугалась ещё сильнее. Но я была законопослушной гражданкой своей страны, и последовала за следователями. Гляжу, на бетонном столе, где обычно вскрывают трупы, лежите Вы. Ах, я как плакала тогда, как плакала!

- Вы, не бойтесь, гражданка, мы хотим опознать личность этого покойника. Вы здесь не причем. Только ответьте нам, почему Ваш адрес присутствует на татуировке этого покойника. Это Ваш адрес? Следователь указал на Вашу грудь, где был написан тушью мой адрес с моим именем и фамилией. Видимо, Вы боялись потерять мой адрес, и написали его тушью на своей груди. Я плакала и кивала головой, как бы говоря "да".

- Вы знали этого человека? - спросил следователь холоднокровно. Тогда я заревела.

- Да, не только знала, я любила этого человека больше всего на этом свете! - сказала я.

Тут неожиданно "брык!", открылись Ваши глаза без зрачков, потом Вы схватили за горло хирурга и откусили ему руку. Хлынула кровь, и хирург закричал от страха и боли. Мы тоже. Хирург лежит на земле, трясется всем телом, корчится. А мы со следователем стоим, как околдованные. Тогда Вы решили отведать мясо следователя, и набросившись на него, впились своими зубами в его шею и начали есть его плоть в сыром виде. Хорошо, что появился участковый Шгабуддинов. Он открыл огонь из своего пистолета "Маузер" и превратил Вашу голову в решето, опустошив всю обойму. Но, Вы всё шагали, харкая кровью, чтобы полакомиться плотью Шгабуддинова. Шгабуддинов бросил свой пистолет, у которого кончились патроны и побежал. Тут хирург и следователь тоже превратились в ходячие трупы и стали шагать в нашу сторону. Милиционер Шгабуддинов от страха бежал, шурша своими мокрыми брюками. Тут я тоже закричала и проснулась. После этого кошмарного сна мне сказали, что Вы действительно ушли из жизни, то есть Вас убили Ваши братья по болезни в психиатрической больнице, где вы лечились от алкогольной зависимости. Теперь Вы живете на небесах беззаботной жизнью, небось, летаете в просторах небо и когда устаёте, спите наверно, на мягких облаках как младенец. После вашей смерти моя душа осиротела, жизнь моя превратилась в пустоту. Потом заболела. Появилась у меня Зоб. Глаза мои которые вы любили стали выпуклыми как у обезяны Лемура и яблоки моих глаз торчали из глазниц словно гусиные яйца. Иногда я задыхалась от нехватки кислорода и радовалась, мол, я тоже улечу к вам и мы с вами как по-прежнему будем вместе на небесах. Будем свободно летать по просторам необъятных небес без визы, без паспорта, с утра до вечера вдвоем и будем спать в мягких облаках, занимаемся любовью до восхода солнца. Но, не тут то было. Однажды проклятый тракторист принес медикамент который называется "Мизхаппарамитцин" в большом термосе. Я выпила этот жидкость и на тебя. Мой Зоб увеличился до невероятного размера. Тракторист несчастный издевается, говорить, мол, теперь мы можем поехать куда-нибудь в кемпинг на моем тракторе по марке "Т 28 Х4" и твой Зоб будет служить нам палаткой. Сволочь... - бродила жена тракториста Галлаева потом она тоже умолкла. Юлдашвой только собирался вытащить свой огромный, дырявый носовой платок сотканный из собачей шкуры из кармана свои ватные шорты, для того чтобы плакать, тут прозвучал приказ Курумбоя.

-Этот народ никогда не проснется! Я твердо убедился в этом, товарищи! Этот народ умеет только бредить и трепать языком. Пошли домой спать! - сказал он. Мы покинули дом тракториста Галлаева и вышли на улицу. Там, на улице Мамадияр продолжал бить в баклуши в надежде разбудить народ.

- Остановите процесс, красный звонарь Мамадияренко! - приказал Курумбой. Мамадияр остановился, и наши колокола умолкли. После этого мы направились в свинарник, где находился штаб канцелярия нашей партии. Народ тоже, зевая, пошел спать.

- Спокойной ночи, народ мой, угнетенный! - сказал Курумбой, закуривая свою трубку, набитый заваркой индийкого чая.

Вот, такие дела, Сайитмират-ака.

Ладно, до новых встреч в следующих письмах.

С уважением, живой будильник Мизхаппар.

24 сентября, 2009 года.

11 часов, 20 минут ночи.

Колхоз Чапаев.

Двадцать восьмое письмо Мизхаппара