Повесть о дупле Уцухо-Моногатари. Часть 2

— Да ведь то и дело она его в тайне от всех приглашает во дворец… — сквозь рыдания произнесла дочь.

— Отрёкшийся от престола император Судзаку из всех своих дочерей самой красивой считал Первую принцессу. Это, наверное, потому, что он её особенно нежно любил с младенческих лет. Но Третья принцесса, дочь императрицы-матери, вряд ли уступает сестре. Она ещё слишком молода, в ней есть что-то детское, поэтому она особенно мила. Когда она немного подрастёт, можно думать, что станет красавицей; — рассуждала жена Масаёри.

— Тадамаса время от времени говорит: «Вторая принцесса — редкая красавица. Как бы мне хотелось взглянуть на неё! Как я завидую Накатада, который постоянно находится рядом с нею!» Императрица-мать сватает за Тадамаса её сестру, он вряд ли устоит, — заливалась слезами дочь.

— По словам моего мужа, кормилица принцессы[269] и очень болтлива, и случалось, что её за это очень ругали, — вступила в разговор жена Санэмаса. — Так вот, она говорит, что это всё имеет одну цель: объявить наследником престола того, кого хочет императрица. А вчера вечером, — сменила тему жена Санэмаса, — мне рассказали о Санэтада совершенно удивительные вещи. Санэмаса поселил его бывшую жену на Третьем проспекте, но брата об этом не известил. Сказав, что я туда поехала, он привёл с собой Санэтада. Так вот, Санэтада даже не узнал своей дочери, Содэмия, так она выросла и похорошела. Увидев её, Санэтада принял дочь за меня. Как он потом изумился! Говорят, Санэтада совсем отдалился от жены и дочери, о них словно и не вспоминает и собирается возвратиться в Оно, но хотел бы один раз навестить тебя, — повернулась она к Фудзицубо. — Его жена стала настоящей красавицей. Санэмаса считает её великолепной женщиной. Она отнеслась к мужу, как к постороннему, и даже когда он заговорил с нею, ничего ему не ответила. А к Санэмаса, с которым она раньше двух слов не сказала, сейчас и она, и дочь её относятся как к отцу и брату; встречаясь с ним, они ведут себя по-родственному.

— Всё это время Санэтада был одержим беспокойством и блуждал далеко от дома, — ответила Фудзицубо. — Когда я встретилась с ним, я посоветовала ему возвратиться к жене и дочери. Поскольку Содэмия выросла такой красавицей, было бы хорошо, чтобы она служила во дворце. Я хочу ввести во дворец дружественных мне людей.

— Если у тебя такие планы, я с радостью сообщу им об этом. Я передам твои слова Санэмаса при первой же возможности.

* * *

Пришло письмо от госпожи Дзидзюдэн из дворца отрёкшегося от престола императора Судзаку:

«Я всегда была уверена, что ты станешь высочайшей наложницей. К несчастью, у тебя много соперниц, но, несмотря на них, ты это звание получила, и я рада бесконечно. Остаётся ещё одно дело, которым сейчас занимается государь…»

Фудзицубо ответила сестре:

«Благодарю за письмо. Если то, о чём ты пишешь, пройдёт удачно и я возвращусь во дворец, меня там ждут одни только хлопоты. Вокруг этого дела бушуют страсти, и я не могу не думать с горечью, что все находятся в страшном заблуждении».

Седьмая дочь левого министра, жена Тадатоси, в последний день седьмого месяца родила. Она ещё полностью не оправилась после родов, но всё же послала гонца с поздравлением к Фудзицубо.

Пришло поздравление от Судзуси:

«Я должен был бы сам явиться и лично поздравить Вас, но сейчас жена моя нездорова, и нет никого, на кого я мог бы её оставить. Я поистине очень рад, что Вы наконец стали высочайшей наложницей, чего я давно уже ждал и всё время спрашивал себя: «Так когда же? Когда же?» Если Вы в связи с этим захотите преподнести поздравления главной распорядительнице Отделения дворцовых прислужниц и другим дамам, то извольте только приказать — подготовку подарков я возьму на себя».

Фудзицубо ему ответила:

«Письмо получила, благодарю Вас. Вы пишете, что Ваша жена больна, — как она себя сейчас чувствует? Я совершенно ничего об этом не знала. Вы давно ждали с нетерпением моего назначения, вот время и подошло. Как быть с кормилицами, нужно ли сделать им подарки? Если да, то прошу Вас распорядиться немедленно».

Пришло письмо от Первой принцессы:

«В последнее время чувствовала себя отвратительно и даже головы не могла поднять, поэтому и не писала тебе, а тем временем узнала новость, которая меня очень обрадовала и всем нам служит к чести. Но радуясь, мы должны, однако, не забывать теперь о другом деле. Накатада говорил мне: „Императрица-мать строит разные планы, но я к этому всему не причастен. Если кто-нибудь подумает, что я в них замешан, мне будет очень неприятно". Он очень беспокоится».

Фудзицубо написала в ответ:

«Ты была нездорова, и мне нужно было бы навестить тебя, но я так этого и не сделала… Благодарю тебя за беспокойство обо мне, думаю, всё окончится, как кончается с цветами вишни: быстро они облетают и скоро их забывают. Мне кажется, что Накатада кривит душой, но спасибо и за то, что он так говорит».

* * *