Повелители фрегатов

Большинство рекрутов, однако, вообще, видели море в первый раз в жизни. Это значительно затрудняло их обучение. К тому же подавляющее большинство рекрутов были неграмотными, что создавало трудности в использовании их как рулевых, комендоров и лотовых. Однако все эти недостатки в значительной мере компенсировались природными русскими качествами матросов: их неприхотливостью, старательностью в освоении нового для них дела, преданностью и готовностью к подвигу. Считалось, что в течение первых пяти лет службы матрос должен освоить свои обязанности и только после этого мог считаться полноценным членом экипажа. На практике все обстояло иначе. Рекрутов толпой загоняли на уходящие корабли перед самым отплытием и натаскивали уже прямо в море. Матросская служба являлась пожизненной. Отставку мог получить только израненный инвалид или уже совсем немощный старец, но до таких лет матросы, как правило, не доживали. Инвалидов также было не слишком много. Немногие уцелевшие могли надеяться, что будут доживать свой век в нескольких учрежденных инвалидных матросских домах. Император Павел I по восшествии на престол решил облегчить участь матросов и вместо пожизненного срока службы объявил о 25-летнем. Увы, это была только декларация, ибо четверть века на кораблях в ту пору прослужить матросу было тоже почти невозможно.

Беспристрастный свидетель, служивший в российском флоте в эпоху Екатерины II англичанин капитан 1-го ранга Тревенин о русских матросах писал следующее: «Нельзя желать лучших людей, ибо неловкие, неуклюжие мужики скоро превращались под неприятельскими выстрелами в смышленых, стойких и бодрых воинов». Сам Тревенин был храбрым воином, и погиб за Россию, а потому его свидетельство стоит многого…

Выросшие на принципах крестьянской общины, матросы и свою судовую команду воспринимали как такую же общину, где каждый каждому друг и брат, а капитан — барин, которого надлежит чтить и слушаться. Возможно, именно к этому общинному отношению к морской службе относится тот факт, что за всю эпоху существования русского парусного флота среди матросов практически не было ни драк, ни издевательств друг над другом.

По своему составу две трети судовых команд петровского флота состояли из матросов и пушкарей или артиллеристов и одна треть — из морских солдат. Первоначально матросов делили на старых (опытных) и молодых (новобранцев). Затем в порядке старшинства были введены звания матросов 1-й, 2-й, 3-й и 4-й статей. Впоследствии были оставлены только первые две статьи. Никто, согласно петровскому указу, не имел права перевести рекрута в категорию «доброго матроса», если тот не проплавал на море пять лет и имел возраст менее 20 лет.

При комплектовании флота рекрутами положено было принимать их с 10 до 25-летнего возраста, причем мальчиков от 10 до 15 лет принимали не более одной пятой части. Некоторые из этих мальчиков потом ходили на судах в звании юнг, а зимой учились грамоте, арифметике и компасу в штурманском училище. Из них готовили будущих унтер-офицеров и специалистов рулевых, комендоров и лотовых. Других же подростков распределяли по мастерским и заводам, где из них готовили также специалистов своего дела.

При Павле I нижних чинов без суда запрещено было наказывать батогами и кошками, «ибо таковое наказание не суть исправление, но сущая казнь». К сожалению, «забытые» этим запрещением линьки оставались в российском флоте вплоть до конца эпохи парусного флота.

С 1710 года для матросов устанавливается твердое жалованье в соответствии с чином. Рядовые матросы получали от 50 копеек до 2 рублей, пушкари по 2 рубля, а квартирмейстеры по 2 рубля 50 копеек.

Помимо матросов на каждом корабле и судне российского парусного флота имелась и солдатская команда, состоящая из солдат особых морских полков, прообраза нынешней морской пехоты. Морские солдаты предназначались для высадки десантов и участия в абордажных боях. В мирное время морские солдаты расписывались во все корабельные расписания и участвовали в корабельных делах, приобщаясь, таким образом, к морю. Солдатские команды являлись весьма ценным резервом комплектования команд. При этом и флотские и солдатские начальники часто стремились сбыть коллегам самых худших. Так, из солдатских команд в матросы определяли увечных и абсолютно непригодных для морской службы, флотские же начальники присылали в полки своих таких же. Журналы Адмиралтейств-коллегий XVIII века полны бесконечными взаимными жалобами по этому поводу капитанов кораблей и командиров морских полков.

Увы, ничто не ново под луной! И сегодня, получив приказ об откомандировании какого-то числа своих подчиненных на другой корабль, нынешние командиры отдают туда далеко не лучших. Старые традиции удивительно живучи, в том числе и такие!

* * *