Поцелуй Зимы

– Тут нет ничего сложного, – равнодушно объяснила она. – Берешь одно живое существо и вкачиваешь его жизненную энергию в другое.

«То есть убить одного, чтобы жил другой? Отличный план».

– Главное, чтобы в нем еще теплилась жизнь, с трупом так не выйдет, – продолжила Юля. – Я и брата Антона могу так вернуть к жизни. Но он свой лимит исчерпал.

– В смысле?

Она пожала плечами.

– Сама его спроси.

Я перевела взгляд на Лешу, но тот поднял руки, показывая, что не в курсе.

– Но ведь это Антон исчерпал лимит, а не я.

Юля обернулась.

– А ты хочешь быть должна Летней Деве?

Что-то в ее голосе заставило меня замешкаться. Юля снова рассмеялась. Морщинки в уголках глаз стали заметнее. Она знала об этом, знала, что свет из окна оттеняет голубой топ так, что ее и без того узкая талия кажется доской с натянутыми нитями пресса. Она хотела, чтобы я увидела ее истинный возраст. Ее настоящую.

– То, что всегда делает Зима. Осушает сосуд жизни, оставляя пару капель на донышке. Пока не придет весна.

Вера, 16 лет

В старшей школе мама всерьез занялась моей социализацией. Теперь, чтобы заслужить выходные с книгой или блокнотом, мне полагалось хотя бы раз в неделю после школы встречаться с друзьями. Так что, когда объявили дискотеку в честь окончания четверти, прогулять ее возможности не было. Я знала, что мама из окна проследит мой путь до школы, а если засомневается, устроит потом допрос с пристрастием.

В назначенный день я подвела глаза черным, собрала волосы в высокий хвост, украдкой сунула в рюкзак томик «Джейн Эйр» и отправилась веселиться.

Из актового зала убрали все стулья, сцену занавесили тяжелыми портьерами, свет почти полностью приглушили. Под потолком крутился, расцвечивая стены яркими бликами, серебряный шар, в динамиках надрывался прокуренный голос солиста группы «Звери». Найдя закуток, куда чаще всего попадал луч прожектора, я пробовала читать, но быстро сдалась: страницы все равно тонули в темноте. Прислонившись спиной к стене и обхватив колени руками, стала наблюдать за танцующими. Подростки всех возрастов извивались, дрыгали ногами, махали руками, трясли головой, будто страдали от зуда или перхоти.

Интересно, кто придумал такой странный танец?

– Привет! – надо мной стояла высокая рыжая девочка в коротком платье.

Полумрак скрывал узкое лицо, но я ее узнала. Девочку звали то ли Ира, то ли Инна, она училась в параллельном классе и чаще других дежурила в столовой.

– Не занято?

Я мотнула головой, и она уселась рядом.

– Я скоро к вам в класс перехожу. Говорят, у вас русичка – монстр!

Я пожала плечами. Русичка была единственной учительницей, которая меня не напрягала: ей нравились мои сочинения и стиль письма. Но говорить это я не стала.

– А еще мне сказали, что ты пишешь крутые тексты, – продолжала рыжая.

– И что?

– Ты не могла бы мне тоже их писать?

Последние слова потонули в грянувшем из динамиков «Районы, кварталы!», но я расслышала – и обернулась, удивившись такой наглости. То ли Ира, то ли Инна понимающе улыбнулась:

– Не бесплатно, конечно.