Поцелуй врага

Замок на хлипкой двери поддается с первого раза. Чувствую себя неуютно в доме, приходится втягивать голову, чтобы не пересчитать макушкой дверные проемы. Прохожу сквозь крохотный коридор в жилую комнату. А в ней повсюду она – моя злючка. Вещей немного, но все пропитаны ее запахом. Я маниакально перебираю свернутую одежду. Сразу понятно, что девчонка долго не задерживается на одном месте. Небогатый набор: пара брюк, толстовка, джинсы, топ, что я видел на ней в клубе. Нет нормального белья: два спортивных закрытых лифчика, носки и две пары трусов. И все. Из всего скудного набора меня поражают две пары трусов. Какая нормальная женщина имеет две пары трусов? А, нет, наверное, три. Не думаю, что она ушла без белья.

– Поехали! – Брат вваливается в комнату. – Арнар нашел ее. – Оставляю дверь дома открытой, если кто-то решит ограбить, брать в доме нечего, а пропажу двух трусов я смогу компенсировать без ущерба своему кошельку. – Она работает в баре Светлых.

Меня словно бьют по темечку, на долю секунды картинка тускнеет перед глазами. Не удивлюсь, если я сейчас получил микроинсульт. И только благодаря регенерации зверя не скопытился за рулем, угробив еще двоих.

– Рос звонил. – Мит протискивается между сидений. – Кто-то принес ему на хвостике, что мы ищем волчицу.

Не отвожу взгляда от дороги, адрес бара знаком всем присутствующим в машине. Заведение широко известно несколько десятилетий среди нелюдей как владение Светлых вампиров и бар, где всегда есть возможность приобрести дозу чего-то забористого, среди людей.

А вот и знакомый байк сиротливо стоит у входа. Напряженный слух улавливает музыку за закрытой металлической дверью. Мит обходит со стороны черного входа.

Мои удары сминают холодное полотно, оставляя вмятины. Зверь чувствует близость пары, тянет, доводит до предела. Не сговариваясь с братом, мы вскрываем «консервную банку».

Ее ступни вывернуты под углом, мысль, что не успели, второй раз за вечер ударяет с силой по голове.

Широко расставив ноги, какой-то парень нависает, скрывая от меня Яну. Он удерживает ее подбородок, и белоснежная пыль окрашивает раскрасневшиеся губы. В один момент власть над разумом захватывает зверь. Я не думаю, действуя на инстинктах. Парень отлетает к барной стойке.

Девчонка висит на моем предплечье.

– Плюй, дура! – ору, оглушая сам себя. Не уверен, что она меня слышит. – Плюй, я сказал! – Не знаю, выдержит ли сердце волчицы, удары частят, сливаясь в гул. Опрокидываю ее на спину, снимая пальцами порошок с губ и десен. – Безмозглая злючка! – рычу от отчаяния. – Она еще улыбается! Дура! – с остервенением вытираю лицо.

– Хватит, Коваль. Ты ей уже делаешь больно. – Лео перехватывает мою руку. Не сразу соображаю, кто передо мной.

– Я бы вообще ее прибил, – рвано выдыхаю. Подхватываю девчонку на руки. – Я тебя придушу, злючка! – шепчу сквозь зубы. – Возьму двумя руками за тонкую шейку и придушу, только выживи.

– Придержи голову, не хватало, чтоб она язык проглотила.

До меня доходит, что девчонка хрипит. Зрачки пугающе расползаются по темно-зеленой радужке.

Не нужно никаких утырков с наркотой, я ее и так угроблю – собственноручно. Идиот!

Перехватываю словно ребенка, придерживая голову. Напряжение с бледного лица уходит, дыхание больше не напоминает хрипы умирающего. С силой сжимаю хрупкое тело и не могу понять, кого из нас трясет: ее от передозировки или меня от напряжения.

– Вези к Константину, он ждет. Мит, ты с ними, а мы здесь сами разберемся. – Лео кивает на выход. Не смотрю по сторонам, ноги несут к автомобилю, брошенному у входа. Мит помогает занять заднее сиденье и сам занимает водительское.

– Как думаешь, волчица справится с наркотиком в крови? – спрашиваю я.

Девчонка смотрит сквозь меня. Алые губы наливаются пугающей белизной, но дыхание выравнивается.

– Справится! – Мит произносит твердо. – Слышишь, дыхание становится размеренным, – Согласно мычу, не отводя взгляда от девчонки. – Константин быстро выполощет эту дрянь. Как обычно, вольет пару пузырьков чего-то живительного.

Продолжаю мычать в знак согласия, особо не вслушиваясь в слова. Злючка на мгновение закрывает глаза и распахивает их, уже сосредоточившись на моем лице. Блуждает взглядом по лбу, глазам, губам, чуть хмурится, кровь приливает к неестественно бледному лицу, проступая яркими пятнами на щеках, шевелит беззвучно губами.

– Что? – я склоняюсь к лицу.

– Останови, – шепчет она, – мне плохо.

– Тебе скоро помогут, – заверяю я, приподнимая девочку в полусидячее положение. – Дорога свободная, мы проехали больше половины.

– Меня тошнит, – жалобно выдавливает она.

– Мит, тормози.

На девчонке тонкая водолазка. Злючку начинает колотить, только я открываю дверь и выношу под влажный холодный ветер. Перевожу в вертикальное положение, ставлю на ноги, придерживая со спины. Яна упирается ладонями в ледяные поручни, смотрит на реку, шумно втягивая кислород через ноздри.

– Отпустило?

– Лучше бы стошнило, так организм быстрее избавляется от токсинов. – Друг дает пояснения, приоткрыв водительскую дверь и спустив ноги на подножку.

– Лучше? – переспрашиваю я.