Поцелуй страсти

Виктория с облегчением вздохнула и, положив Майлзу на плечо руку, закружилась с ним в танце.

Не успели они сделать и одного тура, как кто-то весьма чувствительно толкнул Майлза в плечо. Он хорошо помнил давний бал у Пемброков, а потому ничуть не удивился, когда, обернувшись, увидел Хэррисона Гилфорда.

Взгляды их скрестились.

— Что вам угодно, Гилфорд?

— Да вот, хочу потанцевать с Викторией, — холодно произнес Хэррисон. — Поскольку меня не пригласили на свадьбу, у меня не было возможности поздравить ее с законным браком… Теперь же, как выяснилось, вы с Викторией сделали следующий шаг — зачали, так сказать, наследничка, — тут Хэррисон гаденько усмехнулся. — Или, может быть, я ошибаюсь, и все обстояло по-другому? Я имею в виду последовательность событий. А, Уэлсли? Может, вы сначала обрюхатили подружку, а потом уже отправились к аналою?

Голубые глаза Майлза зловеще потемнели, руки сами собой сжались в кулаки. Все же ему удалось овладеть собой, и он заговорил ровным, спокойным голосом:

— Боюсь, Гилфорд, моя жена не сможет танцевать с вами, поскольку находится в деликатном положении и вынуждена ограничиться одним-единственным туром вальса — с мужем. После этого она до конца вечера будет отдыхать, что естественно в ее состоянии — тем более есть люди, которые, поздравляя ее с законным браком, проявляют, я бы сказал, чрезмерный энтузиазмом, а это, как известно, утомляет.

Во взгляде Хэррисона полыхнула такая ненависть, что Виктория мысленно поблагодарила Майлза за то, что он не позволил ей танцевать с бывшим другом детства.

— Спасибо тебе, — прошептала она, склоняя голову на плечо мужу. — Мне очень не хотелось с ним танцевать. Уж и не знаю, что в последнее время на него нашло. Прежде он был довольно мил. Господь свидетель, мы с ним много лет дружили. А теперь он все время на меня злится.

— Еще бы ему не злиться, — проворчал Майлз, продолжая кружить Викторию в вальсе. — Ведь я женился на его женщине…

— Ах, Майлз, я сто раз тебе говорила, что между нами ничего не было…

— Очень на это надеюсь, — с нажимом произнес он и многозначительно посмотрел на жену. — Как бы то ни было, я его не терплю — и уж тем более не склонен ему доверять. Сказать по правде, мне бы не хотелось, чтобы он вертелся вокруг тебя.

— По-моему, ты преувеличиваешь, — сказала Виктория. — На самом деле этот человек ровно ничего для меня не значит, и я вовсе не против того, чтобы он держался от меня подальше. Одного не понимаю — кто его пригласил на бал?

— Честно говоря, я думал, что это дело рук Фионы.

— Что ж, очень может быть. Мой отец любил Хэррисона, и Фиона, вполне возможно, сочла своим долгом его позвать — в память о сэре Джоне. Хотя даже Фиона признает, что со дня нашего бракосочетания Хэррисон сделался просто несносен.

Майлз озадаченно посмотрел на жену.

— Со дня нашего бракосочетания? — повторил он. — Ты что же, встречалась с ним даже после нашей свадьбы?

— Нет, что ты! Просто… просто за это время я получила от него пару довольно странных писем.

Майлз замер.

— О чем это ты, черт возьми, толкуешь? — осведомился он. — Что это за письма такие, хотел бы я знать?

Виктория заметила, что на них оглядываются.

— Прошу тебя, говори потише, — прошептала она. — И вообще… Мне бы не хотелось обсуждать это сейчас; Я расскажу тебе обо всем позже.

— Ну уж нет! Рассказывай — и сию же минуту!

Взяв Викторию за руку, Майлз вывел ее из зала.

— С тех пор как мы вернулись из путешествия, я получила от Хэррисона несколько записок, — пробормотала молодая женщина, когда они уединились в пустынном гулком холле.

— Какие еще записки?

Виктория пожала плечами.

— Да так… Маленькие послания, в которых он просил меня с ним встретиться. В конце каждой записки он требовал разговора наедине.

Глаза Майлза гневно сверкнули.

— И что же ты писала ему в ответ?

— Ничего не писала. Оставляла эти послания без ответа.

Майлз удовлетворенно кивнул.

— И правильно делала. Но все-таки было бы неплохо, если бы ты прежде рассказала обо всем мне.

— Не хотела тебя расстраивать.

— Тори, куда больше меня расстраивают такого рода маленькие женские тайны.

Виктория улыбнулась, в голосе мужа прозвучали неподдельная любовь и забота.

— Хорошо, Майлз. Как только я получу следующее послание, я обязательно тебе его покажу.

— Больше ты от него ничего не получишь, — прорычал Майлз. — Уж я за этим прослежу, будь уверена. — Протянув ей руку, он добавил: — Пойдем, Тори. Будет лучше, если мы вернемся к гостям прежде, чем они заметят наше отсутствие.

Рука об руку они проследовали в бальный зал. Майлз подвел Викторию к Фионе, усадил рядом с мачехой, после чего направился быстрыми шагами к Хэррисону, который стоял в стороне и беседовал с каким-то господином.

— Мне нужно с вами поговорить, — сказал он, обрывая Гилфорда на полуслове. — Немедленно.

Хэррисон с вызовом посмотрел на Майлза.

— Разве вы не видите, Уэлсли, что я разговариваю? Придется вам подождать.

— Или мы поговорим с вами наедине, — процедил сквозь зубы Майлз, — или прямо здесь, в зале — в присутствии мистера Фицпатрика. Выбор за вами.