Поцелуй со вкусом мечты

Она хотела его прикосновений! О, он знал, что она хочет, чувствовал это так же сильно, как собственный пульс в кончиках своих пальцев и все усиливающуюся боль в паху. Интересно, спрашивал он себя, когда ее целовали последний раз?

Он протянул руку к верхней пуговке ее рубашки... И тут зазвонил телефон.

Оба подскочили. Чейз, не веря своим глазам, изумленно смотрел на черный телефон, все еще не воткнутый в розетку. Саммер засмеялась. Это был пусть неуверенный, но смех.

— Вот этот, — сказала она и, просунув руку за перевязь, вынула мобильный телефон.

Когда она здоровалась со звонившим, ее голос звучал почти нормально. Он с первых слов понял, что это кто-то, кого она хорошо знала, наверное сосед, и не особенно доброжелательный, судя по тому, как она извинялась за то, что Рики зашел на его территорию.

Саммер быстро взглянула на него и направилась к дому. По выражению ее лица он понял, что она снова владеет собой. По ее мечтательному взгляду он сразу понял: она думает о том, что могло бы произойти, если бы телефон не зазвонил. Он улыбнулся, несмотря на то, что его тело требовало последовать за ней, удержать ее, прижать к себе — сделать хоть что-нибудь!

Придется потерпеть. Чейз не привык соблазнять женщин. Соблазн подразумевал борьбу, а Чейз никогда не тратил время на строптивых женщин.

Уговоры — другое дело. Женщины, как бы расположены они ни были, любят, когда их уговаривают, и Чейзу всегда нравилось позволять им делать то, что они хотят.

Но Саммер не похожа на других знакомых ему женщин, как бы она ни изголодалась по мужскому прикосновению. Чейз это быстро понял. Придется приручать ее так же осторожно, как он приручал двухлетнюю кобылку, которую надо было сначала убедить принять седло, и лишь потом приучить и к своему собственному весу. Как ни странно, но, несмотря на дискомфорт, который испытывало его тело, и виноватое молчание своей совести, он не возражал подождать, потрудиться, чтобы завоевать ее.

Глава четвертая

На следующий день Саммер старалась держаться подальше от Чейза Магуайра, но примерно в половине шестого ей пришлось отправиться на поиски своего наемного работника и сына, чтобы пригласить их на ужин.

Она знала, где искать. Чейз еще днем заглянул к ней на кухню, когда она пыталась одной рукой перебирать фасоль. Она поинтересовалась, что ему нужно, и он ответил, что собирается поводить на лонже мерина Бейтса, прежде чем ездить на нем, и спросил, не хочет ли она на это посмотреть.

Разумеется, она сказала, что очень занята. А когда он спросил, есть ли у нее какие-нибудь советы относительно мерина, сухо и едко ответила:

— После того, как он вас сбросит.

— Уж я постараюсь, чтобы этого не произошло, — ответил он.

Теперь Саммер спрашивала себя, не подумал ли он, что она смеялась над ним. Последние два года Саммер не следила за родео, поэтому не знала, почему «Лучший ковбой» оказался в крошечном городке без средств к существованию и остро нуждался в работе. Может быть, его столько раз сбрасывали с седла, что он перестал участвовать в соревнованиях, или же причина кроется в чем-то другом?

На полпути к тренировочной площадке Саммер услышала ритмичный стук конских копыт об утрамбованную землю. Значит, он здесь! Когда она приблизилась, то увидела следующую картину: по периметру огороженной площадки бегал мерин. Чейз стоял в центре и поворачивался по мере того, как конь описывал круги, а между ними тянулась желтая с белым линия лонжи, двигавшаяся, как секундная стрелка часов. В левой руке он держал кнут, в котором шесть футов занимала рукоятка и примерно столько же сам хлыст.

Что-то в нем изменилось. Мгновение спустя она поняла, что именно: он не улыбался.

Движимая любопытством, она направилась к ограде, к Рику, который сидел тут же, на перекладине.

— Привет, мама, — сказал сын.

— Привет! Тебе что-нибудь говорят такие слова, как «математика» и «домашнее задание»?

Он широко улыбнулся.

— Нет, ничегошеньки!

Мускулы на ее лице дрогнули от усилия не улыбнуться в ответ.

Чейз следил за каждым движением коня. Саммер даже не могла понять, знает ли он, что она здесь.

— Мейверик прекрасно себя ведет, — с тихим удивлением произнесла она.

— Не сразу. Он пытался укусить Чейза, пробовал и лягнуть, но Чейз его не отпускает, — гордо сказал Рики, словно именно он нашел этого человека.

В Саммер шевельнулось какое-то неприятное чувство, похожее на ревность. Неужели она настолько мелочна, что не хочет, чтобы Рики привязался к кому-то, кроме нее?

— Домашнее задание, — напомнила она сыну.

— Ну, мама...

Она подняла брови.

— Я думала, у нас много работы.

Рики заколебался, разрываясь между желанием смотреть на Чейза, работающего с Мейвериком, и чувством долга. Наконец он вскочил.

— Пойдем, мама!

Но она продолжала смотреть на Чейза как завороженная.

А он был занят только своим делом. Он тихо и ласково бормотал Мейверику, какой он хороший, умный и сильный конь, и внутри у Саммер что-то защемило.

Ей захотелось уйти.

— Я освобожусь через минуту, — произнес вдруг Чейз так же тихо, как говорил с конем.

Она в ответ произнесла:

— Вы очень добры.