Поцелуй смерти

Судя по глазу, она пыталась это сделать не без помощи наркотиков.

– Сколько времени вы живете в этой квартире?

– Несколько недель. Ну и что из этого?

– А где вы жили раньше?

– В квартире напротив. Слушайте, у меня есть лицен­зия и справка о здоровье…

– Вы были одной из девушек Спиндлер?

– Да. – Дверь открылась чуть шире, появились вто­рой глаз и рот. – Ну и что из этого?

– Как вас зовут?

– Мэнди. Ну и что из…

– Да-да, это я уже слышала. Откройте, Мэнди. Мне нужно задать вам несколько вопросов о вашей бывшей хо­зяйке.

– Она мертва – это все, что я могу вам сказать.

Однако Мэнди все-таки открыла дверь. Ее короткие волосы торчали в разные стороны, и Ева подумала, что на работе она, подобно многим ее коллегам, пользуется па­риком. Возможно, ей было не больше тридцати, но выгля­дела она лет на десять старше. Очевидно, все свои зара­ботки Мэнди тратила на уход за телом – пышным и ок­руглым, с большими грудями, напрягшимися под тонким выцветшим розовым халатом. Ева считала, что для жен­щины ее профессии это разумное капиталовложение: кли­енты редко обращают внимание на лицо.

Шагнув через порог, Ева отметила, что квартиру при­способили для двух разновидностей бизнеса. Занавес по­средине разделял комнату надвое, в одной половине нахо­дились две кровати на колесиках, другую занимал пись­менный стол с компьютером и телефоном. Над столом висела доска, на которой были обозначены виды услуг и их стоимость.

– Это вы унаследовали бизнес Спиндлер?

– Мы вчетвером. Кто-то ведь должен содержать ко­нюшню, и мы решили, что если возьмемся за это, то смо­жем сократить работу на улицах. – Мэнди улыбнулась. – Гоняться за клиентами в разгар зимы мало радости.

– Охотно верю. Вы были поблизости в ту ночь, когда убили Спиндлер?

– В общем, да – приходила и уходила. Той ночью дела шли бойко. – Она села на стул и вытянула ноги. – Не было так чертовски холодно, как сейчас.

– У вас при себе регистрационная книга?

Мэнди сразу помрачнела.

– Вам незачем совать нос в мои книги! Я веду дела как надо!

– Тогда не пытайтесь меня убедить, будто не помните, где вы были. Даже в такой берлоге, как эта, хозяйку режут не каждую ночь.

– Конечно, я помню. – Она дернула плечом. – У меня как раз был перерыв, когда Лида нашла ее и под­няла крик. Господи, она вопила, как девственница, кото­рую насилуют! Стала колотить в мою дверь и кричать, что старая сука сдохла и что там полно крови. Я велела ей за­ткнуться и вызвать копов, если она хочет, а сама легла вздремнуть.

– Даже не проверив, что здесь творится?

– Чего ради? Если старуха мертва, ее уже не воскре­сишь, а если нет – тем лучше.

– Сколько времени вы работали на нее?

– Шесть лет. – Мэнди зевнула. – Теперь я работаю на себя.

– Она вам не нравилась?

– Я ее на дух не переносила! Да к ней никто иначе не относился – я уже говорила другим копам. Я ничего не видела и не слышала, а если бы видела, то и пальцем бы не пошевелила.

– С каким копом вы разговаривали?

– Откуда я знаю? С какой-то бабой. Все вы одной по­роды. Они не стали поднимать из-за этого шум. Не пойму, чего вы дергаетесь.

– Вы не знаете мою породу, Мэнди, но я знаю ва­шу. – Ева в упор посмотрела на нее. – А «дергаюсь» я по­тому, что кое-что мне кажется странным. Женщина содержит притон и получает каждый день наличными. В банк она среди ночи не побежит – пойдет только утром, когда ваша «смена» закончит работу. Тем не менее, среди ночи ее убили, а я не обнаружила ни в одном рапорте упоминания о том, что в ее квартире нашли какие-нибудь деньги.

Мэнди закинула ногу на ногу.

– Ну и что из этого? Значит, один из копов их прикар­манил.

– Думаю, копу хватило бы ума не забирать все. Со­мневаюсь, что, когда сюда прибыла полиция, здесь что-то оставалось. Лучше расскажите, как все произошло, иначе я вплотную займусь вами и вашими книгами – и все из вас вытяну. Мне наплевать, если вы взяли ее деньги, но я должна знать, что здесь случилось в ту ночь. – Сделав паузу, чтобы дать Мэнди переварить услышанное, Ева до­бавила: – Итак, ваша подруга постучала к вам в дверь и сообщила, что хозяйка мертва. Мы обе отлично знаем, что вы не повернулись и не легли спать. Так что начнем с этого места еще раз.

Мэнди внимательно изучала лицо Евы. Женщина ее профессии, собирающаяся дожить до ухода на покой, волей-неволей должна была научиться разбираться в лю­дях. Она поняла, что этот коп не успокоится, пока не до­бьется ответа.

– Все равно кто-нибудь прикарманил бы эти деньги. Мы с Лидой поделили их. Ну, и кому это помешало?

– Итак, вы вошли сюда – и что увидели?

– Мне не нужно было входить в спальню, чтобы убе­диться, что она мертва. Достаточно было заглянуть – столько крови, да и запах…

– О'кей, расскажите, что происходило ночью. Вы ска­зали, что уходили и приходили, так как дела шли бойко. Вам известно, какие клиенты здесь обычно бывают. Вы видели кого-нибудь, кто был на них не похож?

– Слушайте, я не намерена впутываться в разное по­лицейское дерьмо из-за этой старой суки!