Поцелуй Осени

Он был ее парой. Он должен был встать и защитить ее. Только не Маайке. Чувствуя невыразимую боль, Осень выдернула свою руку из хватки Кирэлла и, оттолкнув стул, бросилась вон из комнаты.

***

— Осень! — крикнул Кирэлл, но она уже убежала, и его Монстр и дракон потребовали, чтобы он пошел за ней.

Кер, он не хотел говорить с ней так резко. Но он не мог позволить ей объявить всем, что она Высшая, особенно при Маайке. Никто не должен был этого знать. По крайней мере, пока он не поговорит с отцом. Но боль, заполнившая взгляд Осени, сказала ему, что она не поняла. Она решила, что он не защитил ее. Его Осень так много пережила после смерти своей семьи. Она осталась совсем одна. Брошенная, потерянная. Он сказал ей, что такого никогда больше не повторится, что он всегда будет рядом с ней. И он уже подвел ее.

— Спасибо, Кирэлл, — Маайке одарила его влажной улыбкой, в которой был намек на самодовольство.

— Ты тут ни при чем! — прорычал Кирэлл, резко повернув голову и свирепо глядя на нее.

Маайке ахнула и упала обратно на стул, когда лицо Кирэлла начало вытягиваться. Его дракон был в ярости от боли, которую его пара испытала по вине этой женщины.

— Кирэлл!

Кирэлл перевел взгляд на отца. Обычно негласный приказ старшего, более могущественного Прайма заставил бы дракона Кирэлла мгновенно повиноваться, хотел он того или нет, но на этот раз этого не произошло. На этот раз Кирэлл зарычал на своего отца, потому что теперь он был Высшим, и никто не контролировал его дракона, кроме него самого… и его пары.

Его пара.

Его невероятная, прекрасная пара, которая была одинока и страдала.

Он должен был это исправить. Используя весь контроль, которому он научился за эти столетия, Кирэлл уговорил дракона отступить, пообещав ему, что они вскоре найдут свою пару.

***

Киран потрясенно втянул воздух, когда дракон его сына зарычал на него. Это был не тот дракон, которого он знал и воспитывал. Нет, тот дракон смотрел на него глазами с золотой радужной. Он так сильно походил на Кирана, что порой их ошибочно принимали друг за друга.

В темных глазах дракона, смотревшего на него сейчас, мелькнуло серебро, а чешуя, которая начала появляться, тоже была рыжей… Нет, это было невозможно… Но вот Кирэлл вернулся в свою другую форму, и сын Кирана снова оказался перед ним. Сын — и Киран внезапно это осознал, — который стал больше него по размеру, и сила, которую он излучал, была настолько велика, что даже его дракон ее заметил.

— Отец, нам нужно поговорить.

— Я вижу. Пойдем ко мне в кабинет.

***

Осень бежала по балкону, пока не наткнулась на перила. Ее грудь тяжело вздымалась, а по лицу текли слезы. Боже! Зачем Кирэлл привез ее сюда, на эту странную планету, к этим людям? Ей очень хотелось домой.

— Тогда давай уйдем отсюда.

— Что? — Осень резко обернулась, но рядом никого не было.

— Давай… пойдем. Домой.

— Домой? — внезапно она поняла, что это ее дракон разговаривает с ней, и осознала, что на самом деле есть место, куда бы она хотела попасть. И она назвала его: — Круба.

— Да.

— Но мы же не знаем, где она находится.

— Мы знаем. Разве ты не чувствуешь?

Взгляд Осени устремился к горной гряде вдалеке, где Серебряная Луна освещала самую высокую вершину.

— Там.

— Да.

— А мы сможем?

— Конечно. Мы же Высшие.

Осень закрыла глаза. Она никогда сознательно не выпускала своего дракона. Ее частичная трансформация в детстве, и полная, когда она решила, что Кирэлл в опасности, были инстинктивными. Может ли она теперь измениться?

Кирэлл сказал ей, что она может. Он обещал, что все произойдет само собой, и бояться нечего. А еще он обещал, что будет рядом с ней, когда она попробует сделать это в первый раз, но его здесь не было. Осень была совсем одна. Так же, как была с тех пор, как погибла ее семья.

— Ты не одна. Я здесь. И никто из нас больше никогда не останется один.

Осень поняла, что ее дракон прав. Возможно, она и любила Кирэлла, но пришло время узнать, кто она на самом деле. Поверить в себя и в своего дракона.

— Идем домой.

***

— Что, во имя Кера, происходит? — спросил Киран, закрыв дверь в свой кабинет. Отец и сын не разговаривали с тех пор, как покинули столовую, но Киран был уверен, что после их ухода начался настоящий хаос. Никсел точно заметила перемену. — Что с тобой случилось?

— Я же говорил, отец. Я нашел свою пару.

— Она не может быть твоей парой, если ее ламина не изменила цвет! — возразил Киран, обходя стол.

— Она может. И ей не нужно менять цвет. Моя ламина поменяла. Вот, — протянув руку назад, Кирэлл снял рукав, который скрывал его ламину. Распустив волосы, он повернулся и показал их отцу.

— Но это же… этого не может быть, — выдохнул Киран, нащупывая позади себя стул. Густые черным волосы Прайма теперь смешивались с рыжими волосами женщины, которую его сын назвал своей парой, а концы были серебристыми.

— Ты же знаешь, что может.

— Только если она…

— Высшая. Да. Моя пара, моя Осень — Высшая. Потомок Разета.