Поцелуй небо (ЛП)

— С красным дипломом, — его губы подергиваются. — Ну, тогда, если ты такая умная, ты должна знать, как правильно умолять.

— Я сказала, пожалуйста.

— Скажи это так, чтобы это звучало искренне, — он кладет черную коробочку на мою обнаженную грудь, гладкий бархат на моей коже. С моими руками, привязанными к изголовью кровати, я не смогу открыть её самостоятельно.

— Ты хочешь, чтобы я назвала тебя сэр, так что ли? — я понятия не имею, как далеко мы зашли в этом деле.

Его глаза темнеют.

— Я делаю всё по-своему, у меня есть свои собственные правила, — он скользит пальцами по моей ноге, что напрягает ноющее, раздраженное место, которое очень, очень хочет его. — «Сэр» звучит безлично. Ты можешь звать меня Коннор, или, если ты будешь вести себя очень хорошо, я даже позволю тебе называть меня Ричардом.

Его слова расслабляют мои плечи. Мой взгляд возвращается к коробке на моей груди, и нетерпение бросает меня в холод.

— Просто открой её, Коннор, — говорю я сердито.

Он крепко сжимает мою коленную чашечку, и эта рука поднимается к верхней части моего бедра, его пальцы сжимают мою плоть.

— Нет.

Как может одно слово нести в себе столько силы? Я крепче сжимаю бедра, мои костлявые лодыжки болят, когда они впиваются друг в друга. Я такая голая. Такая возбуждённая. И мне приходится умолять, чтобы получить то, что я хочу. Я чувствую, какой влажной становлюсь, и он понимающе поднимает брови.

Место у меня между ног сжимается.

Господи Иисусе.

Чем дольше ожидание, тем больше мучений. Поэтому я смиряю свою гордость и делаю глубокий вдох.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, открой коробочку, — умоляю я шепотом. — Я очень этого хочу.

К моему удивлению, он щелкает бархатным футляром, откидывая крышку. Мое сердце бешено колотится, когда я поглощаю всё бриллианты, выстроенные друг с другом в длинные ряды. Все ожерелье сделано из них. Они сияют и переливаются в приглушенном свете, украшение заводит меня почти так же сильно, как и его слова.

И тогда я, наконец, вижу сквозь ряды драгоценных камней, чтобы понять, что это за ожерелье. Это не просто колье. Нет. Эти бриллианты вставлены в кожаный ремешок с серебряной пряжкой сзади.

Это ошейник.

Гнев закипает во мне, как никогда раньше.

— Я не твой питомец.

— Ты мой питомец, — он забирается дальше на кровать. — Ты также моя девушка. Моя возлюбленная. Так же как я твой мужчина. Единственная разница... — он делает паузу, снимая напряжение между нами. — Я всегда буду сверху.

Обеими руками он хватает меня за ноги и одним движением разводит их в стороны. Я пытаюсь выгнуться против него и вернуть свои бедра в положение «закрыто-ты-не-сможешь-обладать-мной», но он свирепо смотрит на меня. А свирепый взгляд Коннора Кобальта очень, очень трудно заполучить. Его новое мрачное выражение лица заставляет мое тело застыть совершенно неподвижно.

А потом уголки его губ приподнимаются вверх. Как у чёртового придурка.

— Злорадствуй сколько хочешь. Я его не надену, — огрызаюсь я.

Его улыбка распространяется от губ до глаз.

— Тогда останови меня, — бросает он вызов. Но он придавил меня своим телом. Его таз на одной линии с моим, его твердая эрекция упирается в то место, которое ненавидит и любит его.

Я не могу остановить Коннора.

Даже если бы я действительно этого хотела.

Я едва дышу, когда он аккуратно надевает кожаное колье мне на шею. Его пальцы касаются моей кожи, когда он застегивает его сзади.

Мой гнев сменяется дикой потребностью в нём. Всё моё тело кричит о его прикосновениях, о том, чтобы узнать, каково это — чувствовать его внутри меня. И в первый раз я вот-вот выясню это.

Он откидывается назад, чтобы впитать в себя моё тело, мою позу и готовность. Я наблюдаю, как его взгляд перебегает с моего нового бриллиантового ошейника на мою покрасневшую от его рук грудь, на мою обнаженную плоть, которая взывает к нему. Просто войди уже в меня.

Он кладет руку на матрас рядом с моей головой и целует меня в висок, его губы прокладывают линию вниз по моему затылку, а потом касаясь полноты моей груди, мучительно медленно.

— Коннор, — стону я, нуждаясь в том, чтобы он поторопился.

— Никаких разговоров, — хрипло говорит он, его губы смыкаются на моем соске с сильным посасыванием. Сила толкает мои бедра для большего контакта с ним. Он вжимает в меня свою твердость, подавляя мои движения и разжигая мое желание.

— Конн...

Его рука взлетает к моим губам, заглушая мой голос. Он возобновляет исследование моего тела своим языком. Я нахожусь во власти его рта, охваченная медленным, мучительным темпом.

Все формы разума покинули меня. Мои мысли обратились к глупому, нелепому скандированию. Ниже, ниже, НИЖЕ!

— Нишееее! — я бормочу что-то в его руку.

Коннор прикусывает мягкую плоть моего бедра — сильно. Боль вспыхивает и зажигает что-то новое внутри меня. Что-то покрепче и головокружительнее. Порка — мне нравится. Удушье — мне нравится. Так что я не должна удивляться, что от укуса в бедро у меня краснеют щеки и шея. Но это всё равно удивляет меня.

Мне нравится, когда меня кусают.

Как чёртов вампир.