Поцелуй навылет

Фоби чувствовала себя так, словно по ее коже провели наждачной бумагой, а затем облили серной кислотой. Она испытывала такую сильную ненависть, что ей хотелось одеться, найти его дом и написать на двери гаража: «Мне еще никто не давал по яйцам».

Испытывая волнение от принятого решения, она достала свою записную книжку из-под стопки писем, неоконченных романов и досье Феликса, сложенных у кровати.

Она подошла к телефону и набрала номер Портии. Старые электронные часы, по которым трудно было определить время из-за отдельных погасших черточек, показывали два часа ночи. Прислушиваясь к раздающимся в трубке гудкам, Фоби раздумывала, стоит ли положить трубку.

Как и следовало ожидать, через пару гудков она услышала запись на автоответчике. Голос Портии с притворным сожалением сообщал, что она не может сейчас подойти к телефону. Впервые Фоби дождалась сигнала, чтобы оставить сообщение.

— Привет, Портия. Это Фоби Фредерикс. Вообще-то, мне нужно поговорить с Саскией. Вы поддерживаете связь друг с другом? Если увидишь ее, то передай, пожалуйста, мое сообщение. Скажи ей, что я согласна. Знаю, что это звучит немного неясно, но думаю, она все поймет. Большое спасибо. Пока.

Вернувшись в кровать, Фоби крепко закрыла глаза и пожелала, уже не в первый раз, чтобы существовал способ стереть только что оставленное сообщение.

На следующее утро Фоби приготовила себе большую чашку черного кофе и удрученно просмотрела несколько стандартных писем с отказами из крупных медиа-компаний, куда она отправляла резюме. Она бросила беглый взгляд на новые счета и взяла в руки конверт, почувствовав, как от неожиданного восторга у нее сдавило грудь. Мелкий заостренный почерк сразу же вызвал воспоминания о карточках в букетах цветов и нацарапанных записках, оставленных на подушке. Фоби Фредерикс. Буквы плыли у нее перед глазами из-за выступивших слез счастья. Ниже стоял ее адрес, дописанный незнакомым круглым ученическим почерком.

Внутри оказалась короткая записка, оставленная на узкой полоске из газеты «Сателлит ньюспейпер».

Фоби,

Пожалуйста, дай о себе знать; я больше не снимаю квартиру в Барб. Лучше звони в офис. Номер прямой линии см. выше (кроме вт.). Пообедаем вместе, когда захочешь. Жду ответа.

Д.

Никаких поцелуев, признаний, избитых фраз. Фоби снова испытала знакомое возбуждение от прямоты Дэна, его сокращенных предложений и отсутствия псевдоромантики. Она издала громкий восторженный крик и тщательно изучила слова в поисках скрытого смысла. Она понюхала полоску бумаги, пытаясь уловить запах его одеколона, посмотрела, не осталось ли на ней следов слез, и начала придумывать альтернативную расшифровку: «Тоскую по прежней счастливой Фоби», «Всегда буду любить только тебя».

Фоби подпрыгнула несколько раз от избытка чувств и посмотрела бумагу на свет, надеясь обнаружить следы другого, более многословного и сентиментального послания, которое могло быть написано первым, но затем отвергнуто. Однако на предполагаемом окончательном варианте не оказалось отпечатков других букв, не считая тех, которые остались от адреса, написанного чужой рукой.

Зазвонил телефон. Фоби взяла трубку, продолжая задумчиво рассматривать записку.

— Алло?

— Фредди?

— Я звоню, чтобы пригласить тебя на вечеринку в пятницу.

— На вечеринку?

— Да, и тебе не нужно так пугаться. Будет всего несколько близких друзей. Ты сможешь прийти?

— Да, но я…

— Чудесно. Приходи к семи. Ты же знаешь, где находится моя квартира, правда? Пока.

Послышались короткие гудки.

14

Чувствуя себя немного лучше, она набрала номер главного офиса фирмы «Ситон интернэшнл» на Слоун-стрит. Ее младшая сестра Сьюки, продолжавшая семейный бизнес, должна была как раз вернуться с совещания по продажам, которое устраивалось каждую пятницу в три часа.

— Я хотела поговорить о Саскии, — сказала Портия своей сестре по телефону.

— О Саскии? Она у дедушки…

— Сьюки, она ужасно выглядит. Я хочу, чтобы ты с ней поговорила.

— Мы все уже с ней говорили, Портия, — нетерпеливо сказала Сьюки. — Я не вижу другого выхода, кроме как поместить ее в больницу, а этого мы не можем себе позволить.

— Попроси ее остановиться у тебя. — Портия стряхнула пепел в ящик стола. — Дедушка закормит ее гренками с сыром и свининой, чтобы она перестала говорить о Феликсе.

— Ни за что! — запротестовала Сьюки. — Гай начал проводить со мной выходные, и одного вида Саскии будет достаточно, чтобы он вернулся к себе в гостиницу. Еще одна минутка, Джеймс, обещаю… Почему она не может пожить у тебя?

— По той же самой причине. — Портия потушила сигарету о металлическую поверхность сиденья стула.

— Кто он? — Сьюки проявляла только умеренный интерес.

— Уже в возрасте, баснословно богат, наполовину грек, очень скрытен. Ты его не знаешь, — солгала Портия.

— Он, случайно, не собирается купить дом в Лондоне?

— Нет.