Поцелуй меня, если осмелишься!

Лорен положила руки на широкие мраморные перила и посмотрела вниз, на звенящий в летних сумерках город. Ярко-желтым цветом зажигались уличные фонари, голубоватыми вспышками неона горели вывески магазинов, и неожиданно для субботнего вечера огонек такси мигал бледно-зеленым. С высоты жилого элитного небоскреба люди казались спешащими по своим делам муравьями, а сам Манхэттен – огромным муравейником. Энергичным шагом, с черными дипломатами и в костюмах-тройках шли успешные брокеры с Уолл-Стрит, а может, это были обычные офисные клерки, отсюда трудно было определить. Увлеченно жестикулируя и наверняка обсуждая, где скоротать вечер и, возможно, познакомится с интересными мужчинами, куда-то направлялись подруги. Взявшись за руки, неторопливо прогуливались влюбленные пары, и Лорен даже с пятьдесят седьмого этажа казалось, что она видит на их лицах счастливые улыбки.

Она посмотрела вверх. Звезды неспешно, будто нехотя, загорались редкими одинокими огоньками. Пока едва заметными и такими далекими, но это только пока. Когда вечер окончательно вступит в свои права, а небо приобретет насыщенный цвет спелой черники, они засияют, как бриллианты чистой воды, и раскинутся сверкающей ослепительной россыпью на всю доступную глазу небесную гладь.

Лорен почувствовала, как на ее губах против воли снова расцвела улыбка, которая стала неизменной спутницей в последние двадцать четыре часа ее жизни. Мэтт уединился в кабинете, чтобы сделать несколько срочных звонков в Канаду и переговорить с Марком, который должен вылететь в Монреаль уже сегодня. А она решила насладиться летним вечером на широком балконе: подышать воздухом, благо жара, душившая Нью-Йорк последние две недели, отступила, и подумать.

Вчера, когда все недоразумения, связанные с ее перевоплощением, были устранены, Мэтт, не теряя больше ни минуты драгоценного времени, буквально похитил Лорен с торжественного вечера, устроенного в честь студентов-выпускников Колумбийского университета. А потом пришла ночь. Их ночь. И ее без преувеличения можно было назвать потрясающей! Они заново узнавали друг друга и, к радости Лорен, не только физически. Хотя в этом отношении тоже было чему порадоваться. Ей даже показалось, что взаимное притяжение, та неукротимая страсть, которые раз за разом толкали их в объятия друг друга, стали только сильнее. Но не это стало главным. Вчера она почувствовала себя по-настоящему счастливой, будто сейчас Рождество, и Санта Клаус преподнес ей долгожданный подарок: внимание любимого мужчины.

В перерывах между ласками Мэтт без конца задавал ей вопросы, интересовался всем, что было в жизни Лорен до него. Даже с несвойственной ему тактичностью и деликатностью уточнил: действительно ли между ней и

Дэнни никогда ничего не было? А еще вчера она окончательно убедилась, что он ничего не пропускает мимо ушей.

Лорен и сама забыла про несуществующего итальянца, с которым якобы познакомилась в клубе, а вот Мэтт прекрасно все помнил. И когда он серьезно спросил: это очередная ложь, заготовленная для него липовой невестой брата? Она не удержалась и со всей искренностью, свойственной живущей в ней актрисе, сказала, что нет. Мэтт напрягся, но никак комментировать ее ответ не стал, только спросил:

– Ты хоть знаешь, кто он вообще такой?

– Да откуда мне знать! – в притворном негодовании воскликнула Лорен. – Я же его выдумала! – Она заметила, как Мэтт прикрыл глаза, усмиряя злость и подумала, что такие шутки скорее всего доведут ее до ремня, который в первую их встречу она предложила использовать, как метод воздействия на нее.

А сегодня он, как галантный кавалер, заехал за ней, чтобы отвести на ужин к Синтии, на который она пригласила Лорен еще вчера, до их побега с приема. И пока прислуга накрывала на стол, Мэтт раздавал семье, которых начал называть не иначе, чем заговорщики, отменную порцию своего справедливого негодования. Досталось всем кроме, как ни странно, самой Лорен. Он всего лишь попросил ее ради приличия и имитации раскаяния опустить глаза. И Кейси, которая так смотрела на него затравленным зверьком, вжавшись в плечо будущего мужа, что даже железное сердце Мэтта дрогнуло. Но все же кое-что она успела шепнуть Лорен. Хоть Кейси и нашла брата своего жениха очень привлекательным, но сквозившие в его выражениях, манерах и позе властность и строгость заставляли ее трястись от страха, как молодую газель перед свирепым тигром. Поэтому она искренне недоумевала, как сама Лорен не боится его.

Но был еще человек, не трепещущий перед Мэттом. Дэнни тоже не боялся его и даже пытался парировать все упреки и обвинения одним, но достаточно веским и справедливым заявлением: как так случилось, что его любимый брат закрутил роман с его же невестой, пусть ненастоящей, но все же! На что Мэтт без какого-либо намека на дипломатию велел ему заткнуться. На этом и порешили.

Лорен вздрогнула от неожиданности, когда мужские руки обвили ее талию. Мэтт прижался к ней сзади и, обдав тонким древесным ароматом своего парфюма, нежно коснулся губами ее виска.

– Все в порядке? – спросила она.