Поцелуй куртизанки

Он упорно думал о Мие как об испорченной девчонке, потакающей своим прихотям, но это было совершенно неправильно. Она боролась, стремилась стать независимой. В мужчине подобные качества Дэвида восхищали бы. В женщине они казались эгоистичными и вызывающими.

Следующая пьеса была романтическая; заряженная чувственностью, чем-то средним между любовью и похотью. Поначалу Мия играла ее энергично, но затем все тише и тише, и закончила такой нежной нотой, что звук, казалось, слился с музыкой ночи, с шорохом ветерка и журчанием реки.

Дэвид оставался на месте, докуривая сигарету. О ком она думала, играя? Он был бы счастливчиком, если бы она решила ему рассказать. Поделилась бы с ним всем тем, что передала ее музыка.

Он услышал, как она встает, берет гитару и идет по тропинке. Проходя мимо того места, где он лежал, она прошептала:

— Спокойной ночи, лорд Дэвид.

Глава 16

Дэвид написал цифру «три» на дате в своем карманном календаре. Третий день карантина. Никто больше не заболел, грум выздоравливал, но Джону Коучмену стало хуже, а сам Дэвид второй день подряд просыпался с головной болью.

Он взял себе хлеба и фруктов, вышел через заднюю дверь в сад и направился к реке. На открытой лужайке сильно припекало солнце, а рощица возле реки манила тенью. Дэвид не любил жару, даже когда у него не болела голова, он бы, пожалуй, побежал, но не было сил, поэтому он пошел быстрым шагом, надеясь, что в тени окажется прохладнее. Через пять минут, добравшись до тени благословенной прохлады, он с удивлением увидел, что чуть дальше на тропинке стоит лань и щиплет молодые листочки. Лань встрепенулась, поскакала в рощу и скрылась из виду, в это время со стороны реки до Дэвида донеслись голоса. Он слышал сердитые нотки, но не мог разобрать слова. Жители деревни должны знать, что это земля Сэндлтона и вход сюда воспрещен. Дэвид подобрел ближе и прислушался; он заключил, что два человека бранятся и женщина говорит без умолку, хотя ее голос то повышался, то понижался.

Дэвиду не терпелось подраться. Он побежал по тропинке, выкрикивая:

— Эй ты, там, тебе запрещено заходить на эту территорию!

Мия Кастеллано вздрогнула, и рыба, которую она пыталась подсечь, воспользовалась этим. Мия попыталась снова подсечь рыбу отработанным движением руки, но леска отлетела назад и, словно хлыст, метнулась в сторону Дэвида. Пытаясь защитить лицо, он инстинктивно поднял руку, и крючок на конце лески проткнул мякоть род его большим пальцем. Мия оглянулась посмотреть, кто ее окликнул, и Дэвид увидел, как буквально за секунду выражение ее лица меняется с веселого на расстроенное, а потом на раздраженное. Дэвид никогда в жизни не встречал человека, будь это на сцене или вне ее, который мог выразить так много всего лишь легким наклоном головы, изгибом губ или взглядом.

— Пока вы не появились, я наслаждалась тишиной и покоем!

— Проклятие!

Дэвид выругался, вытаскивая, из руки крючок.

Мякоть ладони под большим пальцем сильно кровоточила и нещадно болела. Он достал носовой платок и обмотал его вместо бинта. Затягивая узел, Дэвид поднял взгляд и заметил, как мало на Мии надето. Слишком мало. Не успел он об этом подумать, как Мия спряталась за дерево. Но ствол не скрывай ее полностью, и она повернулась к Дэвиду спиной.

— Можете ругаться сколько хотите, но это вы во всем виноваты. Вы дали Брюсу возможность сорваться, и он удрал.

— Брюсу?

— Да, рыбе. Я дала ему имя. Мой отец говорил, что самые стоящие рыбы заслуживают имени. Моя цель — выловить его до того, как мы отсюда уедем.

Она оглянулся через плечо. Дэвид пожалел, что у них нет художника, чтобы запечатлеть этот момент. Мия Кастеллано в корсете и прозрачной сорочке в роще, освещенной летним солнцем, казалась темноволосой феей, которая притворяется человеком. Впрочем, к черту художника, Дэвиду не нужна картина, чтобы запомнить этот момент.

— Когда ловишь рыбу удочкой, юбки мешают. Для этого нужна свобода движений. — Мия стянула с ветки дерева свое платье и прижала его к корсету. — А нижние юбки еще хуже, чем платье. Так что я оставила на себе как можно меньше одежды.

— Это я заметил.

От ее вида у него звенело в ушах.

— Это земля Сэндлтона, — продолжала Мия. — Я не ожидала, что сюда кто-то придет, тем более во время карантина.

До Дэвида дошло, что она так тараторит от смущения. И хотя его восхищал вид ее спины, бедер и ног, он повернулся и пошел к реке.

— Я люблю рыбачить! — крикнула Мия.

Ее голос прозвучал приглушенно, и Дэвид представил, как она поднимает руки, через голову надевает платье и расправляет его по всей длине своего стройного тела.

— Я нашла себе занятие, теперь я могу делать еще что-то полезное, кроме как заводить часы.

Понадобится ли ей помощь, чтобы застегнуть платье?

Дэвид надеялся, что нет.

— Не поворачивайтесь пока, пожалуйста, я неправильно надела платье, мне придется его снять и надеть снова.

Дэвид слышал, как она что-то нетерпеливо бормочет под нос, потом послышался шорох ткани, как будто платье сильно встряхнули.

— Знаете, лорд Дэвид, если я поймаю Брюса, его хватит, чтобы устроить пир.