Поцелуй Крови

Повесив трубку, она глянула в зеркало и вышла из комнаты. Направляясь к главной лестнице, Пэрадайз надеялась по-быстрому выпроводить Энслэма. Из-за ссоры с Крэйгом она чувствовала себя отвратительно, и вся эта чертовщина только усугубилась, потому что она поверить не могла, что умудрилась забрать фотографию с места преступления, никому об этом не рассказав.

А также тем, что существовала большая вероятность, что дальнейшее расследование сосредоточится на новобранцах.

Оказавшись на верхней площадке лестницы, Пэрадайз увидела Энслэма, стоящего внизу, на черно-белом мраморном полу, его одежда из магазина «Сакс» на Пятой Авеню и туалетная вода от «Гуччи» демонстрировали его принадлежность к Глимере, наряду с четкими, довольно-таки непримечательными чертами лица.

Была в нем какая-то… болезненная бледность, подумала Пэрадайз.

Она и представить себе не могла, откуда за ним пошла репутация мужчины, склонного к агрессии по отношению к женщинам.

Когда под ней скрипнула ступенька, Энслэм обернулся.

— Привет, подруга, — произнес он. — Отлично выглядишь.

— Спасибо, ты тоже.

Когда она спустилась вниз, Энслэм раскрыл свои объятия, а Пэрадайз подошла к нему и расцеловала в обе щеки.

— Слушай, извини, но я, правда, собиралась…

В кабинете отца раздался странный звук, и Пэрадайз, нахмурившись, посмотрела в ту сторону. Что-то вроде скрипа или…

— Ты собиралась что-то сделать? — спросил Энслэм. — А что именно?

Пэрадайз сосредоточилась на госте.

— Так, ерунда. Я только… да что за шум?

Отвернувшись, она прошла вперед и заглянула в украшенную орнаментом арку, ведущую в библиотеку…

— О, Господи!

Дворецкий ее отца, Федрика, и ее служанка Вучи лежали связанными по рукам и ногам у стола, с кляпом во рту.

— Что, ради всего святого, случилось…

Налетев на нее со спины, Энслэм резко развернул Пэрадайз, и, сделав подсечку, швырнув на пол лицом вниз. От шока и боли Пэрадайз моментально оглушило, а он, тем временем, навалился ей на спину. Энслэм прижался своим лицом к ее, выглядя при этом лишь немного раздраженным.

— Где фотография? Что ты, черт возьми, сделала с моей фотографией?

Пока Пэрадайз пыталась прийти в себя и вернуть контроль над руками и ногами, Энслэм грубо прошелся по ее карманам.

— А, хорошая девочка. — Он положил снимок во внутренний карман своей замшевой куртки. — Черт побери, Пэрадайз, почему именно ты ее обнаружила? Я не хочу поступать так с девушкой вроде тебя. Это не входило в мои планы.

Сглотнув, она почувствовала кровь и поняла, что губа разбита.

— Тебе не… нужно делать этого…

Рывком поднявшись на ноги, Энслэм на мгновение исчез, а вернувшись, держал в руках портфель от «Луи Вюиттон».

— Нет, я должен. Потому что ты пыталась передать это фото своему отцу, так ты сказала Пэйтону. А ты же хорошая девочка, такая сознательная, что так просто не оставишь это. Ты стала бы искать связь, и рано или поздно прокралась бы в кафетерий и обыскала мое шмотье, потому что поняла бы, что кто-то из учебного центра потерял тот снимок в автобусе, а затем вытащил его из твоей сумки. Кстати, отличная сумка. Обожаю «Балли». Хорошая вещь.

Не замолкая ни на секунду, Энслэм вынул шприц.

— Видишь, я так предан своему делу, приходится все время таскать с собой кое-какие принадлежности, и фотографии — самый лучший вариант, как думаешь? Просто фантастика, чтобы оживить воспоминания. В любом случае, когда ты сложила бы дважды два, то нашла бы в моей сумке еще больше снимков. А затем меня бы отымели, и, уверяю тебя, подставлять свою задницу я не собираюсь.

Энслэм проверял, чтобы прозрачная жидкость заполнила тонкую иглу, а Пэрадайз была на грани потери сознания, боль, шок и замешательство скрутили и запутали ее нейронные пути, делая невозможным мыслительный процесс.

Но затем Пэрадайз вспомнила, чему научилась во время спаррингов: нужно собраться с мыслями и не терять фокус. Собраться с мыслями и не терять фокус.

Хотя происходящее и не было тренировкой, именно к такой ситуации те уроки и должны были ее подготовить.

Не занятие. Никто не спасет ее.

Внезапно голова заработала на полную: если Энслэм вколет ей что-бы-там-ни-было, она может считать себя мертвой, поэтому у нее всего один шанс на побег.

Притворившись беспомощной, она тайком огляделась вокруг в поисках оружия, чего-нибудь, ну хоть что-то, что она сможет использовать…

— Прими это за комплимент, — произнес Энслэм, посмотрев на нее сверху вниз. — Я верю, что, в конце концов, ты бы вышла на меня, ведь ты чертовски умна для девушки…

Мощным рывком Пэрадайз вскочила на ноги и ударила Энслэма головой прямо в лицо. Большего и не требовалось, она основательно приложила его: Энслэм взвыл от боли и ярости и свалился на задницу, хватаясь за нос. Навалившись на него, Пэрадайз нанесла удар в грудь и вырвала из его руки шприц. Затем, нажав на поршень, выплеснула наркотик и отбросила шприц в сторону.

Все за считанные секунды.