Потрошитель душ

Доктор неловко извинился, заметив, что у него это профессиональное.

– Так где ваше мертвое тело? И с чего вы взяли, что оно мертвое? Не исключено, что ее еще можно реанимировать. Сообщите, где вы стали свидетельницей этой ужасной сцены! – потребовал он.

Ариадна откинула со лба длинные светлые пряди и сказала:

– Она мертва, можете мне поверить! Потому что он вырезал у нее из груди сердце! Я видела, как он держал его в руках, а потом положил в небольшой пластиковый пакет, знаете, такой, на особом замочке, в каких обычно в самолет можно брать жидкость для линз и лекарства…

Доктор дернулся, понимая, что эта дамочка, производящая впечатление вполне нормальной и адекватной, стала свидетельницей жестокого убийства. Только вот почему она пришла к ЛДК, а не обратилась в полицию?

– Вы увидели, как он вырезает у нее из груди сердце? – переспросил опешивший эскулап. – И где это произошло?

Девушка уставилась в пол.

– Не знаю!

Тут доктора прорвало. Схватив девушку за локоть и сжав его, причем весьма сильно, он закричал:

– Что значит «не знаю»? А кто будет знать? Вы что, были на вечеринке, напились, наглотались наркотиков и стали свидетельницей убийства? Вряд ли вы шли по улице и – раз тебе, заметили за углом маньяка, вскрывающего грудную клетку жертвы! И почему вы пришли именно сюда? Обратились бы в полицию!

Кусая губы, Ариадна ответила:

– Вы не понимаете, это все было по-другому…

– Да, не понимаю! – подтвердил доктор. – Потому что вы говорите загадками. Если не помните, где были прошлой ночью, то давайте вместе попытаемся это понять! Где вы стали свидетельницей убийства?

– В метро! – прошептала Ариадна. – На «фиолетовой» ветке, на перегоне между «Беговой» и «Улицей 1905 года»… Сегодня утром!

Час от часу не легче! Доктора, предпочитавшего метро любому другому виду транспорта в Москве, передернуло. Вот уже и до подземки добрались! Но как такое возможно – резать кого-то в донельзя забитом вагоне? Ерунда какая-то!

Хотя… Девица же не сказала, что это произошло в вагоне поезда. Возможно, она имела в виду отрезок туннеля между двумя названными станциями. Да, то, что там бродят сатанисты и, не исключено, серийные убийцы, вполне возможно. Но только что делала в туннеле метро эта хрупкая дамочка?

– Где именно в метро? – деловито спросил доктор. – В туннеле? Но ведь это наверняка километра три, если не больше! Запомнили, где именно лежало тело? Потому что если убийца от него и избавился, следы все равно остались…

– Это произошло в вагоне! – выкрикнула девушка, и Бергамотов изумленно уставился на нее:

– В вагоне? Том, что стоял на старой ветке или где-нибудь в тупике?

– В вагоне метро! В семь двадцать шесть! Это случилось, когда я ехала в университет! – ответила девушка и сникла.

– В вагоне метро? В семь двадцать шесть? – с сомнением повторил Михаил Николаевич. – Ну да, маньяк с перекошенным злобой лицом кромсал несчастную с изображением розового слоника на щиколотке, а все прочие пассажиры, индифферентно отвернувшись, старались ему не мешать… Люди, конечно, в столичном метрополитене на взводе, особенно с утра, и им нет никакого дела до чужих проблем, но не до такой же степени!

– Лица его я не видела! – пробормотала Ариадна. – Потому что я не все вижу, а только отрывки…

– Отрывки? – переспросил доктор Бергамотов. – Да вы отрывки не только видите, но и говорите ими! Потому что я решительно вас не понимаю, милая барышня! Если бы какой-то псих вырезал, точнее, только попытался бы вырезать женщине сердце в переполненном вагоне Московского метрополитена в полвосьмого утра, то об этом, думается, уже сообщили бы все новостные каналы!

Он вытащил из кармана смартфон, пролистал пару страниц новостных сайтов и удовлетворенно заметил:

– Ни словечка о Джеке-потрошителе! Кстати, откуда вы взяли, что его зовут именно так? А не, скажем, дядя Крюк или Андрей Романыч Чикатило?

Ариадна закрыла глаза и, отвернувшись от него, произнесла:

– Да, отрывки… Думаете, я сама это себе выбрала? Как же я хотела бы избавиться от этого… нет, не дара, а проклятия! Потому что оно само вдруг накатывает – и так же внезапно уходит.

– Что уходит? Кто уходит? – повысил голос доктор. – Итак, или вы выкладываете все начистоту, или мы расстаемся. Пригласить наверх на чашку кофе, увы, не могу, потому что квартира не моя, а, как вам известно, Леонида Мстиславовича. А он сейчас… Гм, работает!

Он прекрасно знал, что ЛДК почивал в спальне, приходя в себя после очередной порции алкоголя, но не говорить же об этом поклоннице!

Девушка же, не открывая глаз, продолжила: