Посвященный

– Василий, отбей радиограмму князю, моя благодарность ему и всей армии. – Молодцы, что скажешь, пусть придерживается графика движения.

– Давай, читай дальше.

Через два часа адъютант закончил доклад.

– Карчи прибыл?

– Так точно, Государь, в приемной ждет.

– Зови.

С вошедшим Канцлером Император поздоровался своеобразно.

– Здорово, солист.

Карчи сморщился, словно от зубной боли.

– Доброе утро, Ваше Величество.

– Канцлер, что за похоронные настроения, спел бы повеселей куплеты, глядишь, полегчает – ядовито сладким голосом заметил Романов. Карчи скривился и молчком уставился в потолок.

– Ой, ну какие мы обидчивые, а в Сен-Дени орал на всю округу.

– Ай, ну когда это было, что теперь всю жизнь вспоминать – всплеснул руками Карчи.

– Ну, ладно, проехали – осклабился Владимир.

– Я уезжаю на пару недель, побудь за меня. Василий, пиши указ.

Романов подошел к стене и, сдвинув висящую картину, открыл сейф. Достав из него золотую пайцзу, передал Карчи, затем шлепнул печаткой по сургучу на указе.

– Вы, ребята, аккуратно здесь хозяйнуйте, я отправляюсь через пару часов. А сейчас пошли в малую столовую, перекусим на дорожку, а ты, Канцлер, поведаешь последние новости из своей епархии. – Кстати, ты приказы всем князьям и боярам разослал?

– Так точно, Государь, всем вручено под расписку, 30 октября быть в Казани.

В малой столовой все было готово к завтраку. Романов велел слугам сразу принести блюда и раскрыть бутылки с вином.

– Василий, гони их отсюда, у дверей, шагах в пяти, поставь пару часовых – разговор есть не для чужих ушей

* * *- Василий, веди запись, так сказать протокол о намерениях.

– Карчи, изготовишь официальную бумагу о ликвидации боярства, в государстве нашем сей титул более Императором никто из подданных не удостаивается. – Поскольку по Уложению боярство не наследуется, то вскоре вымрет, как класс. – Карчи, заодно подготовишь обоснование под мой указ о введении новых дворянских титулов. – Графство и баронство буду давать за заслуги перд Отечеством, дворянское звание офицерам после пяти лет службы без нареканий.

В отдельных случаях, за выдающиеся заслуги дворянский титул присваивается офицерам раньше означенного срока. И последнее, постарайся до октября поднять архивы и внимательно проштудируй Большую бархатную книгу дворянства. – Меня интересует род князей Одоевских. – В моей гвардии в 1254 году от Р.Х. служил некий Александр Одоевский – прапрадед моего так сказать зятя лейтенанта гвардии Алеши Одоевского.

– Это муж твоей правнучки Елены? – поинтересовался Карчи.

– Он самый, да мы вместе на их свадьбе гуляли.

– Помню, Государь, помню.

– Так вот, сдается мне, что Алешка княжеского рода Одоевских, они, между прочим, Рюриковичи – закончил Романов.

– Ну, дела…

– Василий, рот закрой, ворона залетит.

Посмеялись и, закончив завтракать, разбежались по делам.

Через полчаса Император в карете отправился к месту переброса – его сопровождал адъютант и десяток конной охраны.

* * *

Романов, совершив хронопереход, очутился в Казани 1986 года. В местном аэропорту сел на самолет, летящий в Новосибирск через Омск. Элементарно отвел глаза аэрофлотским служащим и прошел в лайнер с АПС в кобуре и ножом за спиной. Купив с десяток газет, в том числе и центральных, устроился у иллюминатора. Романов бегло просмотрел прессу и, отрешившись от всего, прикрыв глаза, анализировал обстановку в России.

– Бедная моя Родина, ну, почему позволяешь всяким моральным уродам садиться себе на шею? – как ни крути, а этого, как его, Горбачева Н. Н. от власти отстранять придется – пока он больших бед не наделал. Вот с такими радостными в кавычках мыслями Владимир прибыл в родной город Омск. Так как багажа у него не было, один кейс не в счет, он быстро прошел зону прилета и, выйдя на площадь, взял первое такси, что попалось ему на глаза. Через двадцать минут с небольшим он обнимал счастливую жену и сына. Наташа умчалась на кухню – покормить любимого мужа ей в радость, Романов, взяв сынишку на колени, с удовольствием с ним общался. Услышав от него кучу новостей, постарался ответить на его бесчисленные вопросы. Затем, лежа на ковре, они играли в настольный хоккей. К удивлению Владимира Павлик легко его обыграл.

– Ну, брат, ты даешь – не иначе стареешь – подумал он про себя. Сидя за столом и глядя на родные лица, Владимир позавидовал обычным людям. Постоянно в семье, никуда не нужно мчаться, не спасают государство – да шо б я так жил. А с другой стороны, скучновато, не по его характеру.

Самое обидное, Романов прекрасно осознавал – всех жен и детей не собрать в одну семью и жить в одном времени

– Наташенька, Семен в городе?

– Нет, милый, он в Москве, но завтра должен прилететь – мне Зара звонила.

– Ладно. – Ну, давай, рассказывай, как вы без меня, что твои родители, как моя мама?