Постскриптум: "Пусть бог не вмешивается" (СИ)

- К чему все эти инсинуации, уважаемый? – Терри говорила смело, однако стремилась избегать прямого зрительного контакта с мужчиной. – Вы могли проверить мои вещи, пока я была без сознания.

- Поверьте, я бы непременно так и поступил, не будь здесь такого количества моралистов, которые настояли на том, чтобы дождаться вашего пробуждения, - он кивком головы указал на Джотто, который молчаливо и с большим интересом наблюдал за этим диалогом, грозившем перерасти в словесную дуэль.

Девушка перевела взгляд на указанного человека и тут же опустила глаза вниз.

Джотто казался Триш чересчур любезным и учтивым для человека, который хранил много скелетов в своём шкафу и, якобы, жизненно-важных документов (из-за которых, собственно, и вспыхнуло это недоразумение) в ящике стола.

- Что ж, я здесь. И я кажусь себе вполне проснувшейся. Поэтому можете заглянуть, чтобы усмирить своё любопытство, - Терри бы с радостью добавила, мол: она великодушно разрешила это, а ведь могла бы и в клевете их обвинить, но сдержалась и промолчала – зачем наживать себе врагов? Однако, немного поразмышляв, она всё же сказала: - Только не порвите ничего! Всё-таки я сумки на заводе не штопаю, а этот бренд влетел мне в приличную копеечку…

Елена с большим недоумением и немым вопросом во взгляде взглянула на Холмс точно так же, как и все остальные. Девушка не смогла этого не заметить, поэтому быстро закрыла рот и подумала – что она такого сказала, если вызвала такие эмоции?

- Что, простите? – с улыбкой, отражавшей некое вежливое непонимание, поинтересовалась женщина. – Я немного не поняла, о чём вы… это какая-то новая английская идиома?

Триш выразительно изогнула бровь, показывая своё ответное недоумение.

Да, это идиома, но ведь она очень распространённая и её понимают даже дети в младших классах.

- Ох уж эти богачи с их причудами, - пробурчала себе под нос Терри, откровенно завидуя богатому убранству комнаты и одетым с иголочки (пусть и несовременно) хозяевам дома. – Просто не порвите мне сумку.

Елена понимающе улыбнулась и, кивком головы сообщив о чём-то Деймону, который стоял рядом с ней, протянула обе руки, в которые мужчина положил сумку Триш.

- Тогда покажите сами, - предложил альтернативный вариант Примо, прекрасно понимая, что если не доказать невиновность девушки наглядностью, то Алауди не отстанет от неё и продолжит пугать её своими угрозами.

Как только вещи Холмс оказались у неё в руках, девушка, недолго думая, отодвинула в сторону декоративную фарфоровую фигурку и, с неожиданной уверенностью и смелостью, перевернула сумку, вытряхивая всё её содержимое на кофейный столик, что разделял её и Джотто.

- Прошу, детектив, - нарочно выделив обращение интонацией, девушка ладонью обвела всю гору высыпанных предметов. – Если найдёте здесь какие-нибудь свои бумажки, кроме моего паспорта, то можете отвести меня в полицию.

Триш почти рассмеялась от того, как вытянулись лица присутствующих, когда их взгляды натолкнулись на её разнообразные «предметы первой необходимости»: косметика (как в косметичке, так и вне её), лекарства (в отдельном пенале), маленькая бутылочка воды, чтобы запить их, канцелярские принадлежности, расчёска, телефон и ещё многое другое.

- И это всё поместилось в вашей сумке? – то ли с ужасом, то ли с восхищением спросила Елена, жадно поглощая взглядом незнакомые(?) для себя предметы. – Не удивительно, что она такого необычного кроя.

- Необычного?.. Ну, хотя, может быть, и необычного, - Триш развела руками и принялась разгребать все предметы, не замечая, какими настороженными стали взгляды остальных.

- Синьорина Холмс, - девушка повернулась к человеку, которого Джотто ранее обозначил, как Асари («Японец? Или кореец? Хотя, в любом случае – азиат»).

Терри подняла голову, отвлекаясь о демонстрации своей невиновности и заинтересованно взглянула на мужчину.

- Вы упомянули, что выходили из дома, прежде, чем попасть к нам, - вежливо улыбнулся Угетсу. - Вы собирались выйти в подобном… одеянии?

- А что с моей одеждой-то не так? – с неподдельным недоумением, спросила девушка, осмотрев своё платье и куртку.

- Вульгарщина, как она есть.

- Алауди!

Мужчина нервно чертыхнулся от взглядов друзей: Елена смотрела на него с недовольством, Джотто – с укоризной, взгляд Асари, несмотря на мягкость, искрился упрёком, Джи же смотрел так, красноречиво, что Алауди почти слышал саркастичные слова: «Я от тебя ничего другого и не ожидал».

Вытянувшееся лицо Патрисии выражало лишь немое ошеломление, однако она, ни слова не сказав, после глубокого вдоха, наконец-то осмелилась прямо взглянуть на мужчину: дежурно-вежливая улыбка, которой она одарила хранителя, вызвала у окружающих ещё большую оторопь, нежели неосторожное высказывание их недоверчивого друга.

- Вам прежде не доводилось видеть женских ног? – самым что ни на есть доброжелательным тоном поинтересовалась Триш (в её голосе никто не мог услышать даже капли сарказма). - Или вы на каждую короткую юбку реагируете с подобной грубостью? Не комильфо, синьор.