Посторонним В.

Подруга моя, Снежана Константиновна. Собрала своему Холи Драйверу вещи после того, как он (а я ее прекрасно понимаю!) авторитетно заявил, что минет она брать не умеет абсолютно. До этого в их семейном прошлом было все: и драка Холи Драйвера с отцом Снежаны Константиновны, и секс Холи Драйвера с сестрами-близнецами на подругин 30-й день рождения, и кража Холи Драйвером с последующей продажей подругиных золотых украшений, далее везде. Снежана Константиновна терпела. Но стоило человеку дружелюбно обронить невинное замечание, как Чаша Переполнилась. Последняя капля, она.

Снежана Константиновна повернулась (ага, через левое плечо) и, печатая шаг, вышла из кафе «Тет-а-тет» (на Набережной, французская кухня, очень неплохой) и из его жизни.

00.00

История с Близнецами, наблюдаемая мной самой.

Близнецы были соседи Снежаны Константиновны и Холи Драйвера по лестнице, причем с одной из них (вопрос: с какой?) Холи Драйвер и сейчас вместе, а может, и с двумя? Не удивилась бы.

А тогда они жили, да, рядом. Снежана Константиновна готовилась встретить свою тридцать первую весну, а сестрам Зайцевым было девятнадцать, что ли, лет, сравнительно немного, и они только что закончили школу, – а почему так поздно, а потому, что… да черт их знает, были второгодницы?

Выглядели они плохо – нет, я серьезно, такие смуглые и все покрыты черными волосами, такие женщины пугают, а насчет усиков на девичьих лицах, то тут я вообще. Непримирима. Не давать волосам ни одного шанса, я считаю, вот – единственно верный путь. Еще у девушек были, я извиняюсь, Носы. Носы – как таковые. Достаточно приметные, если Вы, доктор, понимаете, о чем я.

Ну вот, шуткой-смехом, а Холи Драйвер познакомился с девчатами, навещал по вечерам, а также утрам и дням, все так и шло, и приближался юбилейный день рождения, такие дела, надо было по-королевски принять всю СнежжаныКонстантиновны крутую работу, многочисленных родственников, ну и пара гостевых мест оставалась для «друзей», друзьями были я и Олаф.

Непосредственно в день Праздника Холи Драйвер начал капризничать, кривляться, что вот он, конечно же, говно на лопате, гимназиев не кончал, нах, работяга он, водитель такси, трудяга, симпатяга, и не может, нах, и в богадушумать, сиживать за одним гребаным столом в гребаном ресторане с важными Начальниками, нах, и прочим гнилым взвезду бомондом.

Снежана Константиновна взывала к его совести – не по протоколу появляться без существующего мужа при столь высоком собрании, – но совести у Холи Драйвера никогда не было. Тогда Снежана Константиновна спросила: милый, а что бы ты хотел взамен просто прийти и посидеть за гребаным столом в гребаном ресторане? Какое-то время? Малое? Холи Драйвер мастеровито потер мозолистые ручонки и высказался в том духе, что желает видеть среди приглашенных сестер Зайцевых, вместе с их усами, волосами и прочими частями тела. Снежана Константиновна сглотнула и согласилась.

Ну вот, и был вечер, и было утро, но сначала все-таки вечер. Холи Драйвер протокольное время (примерно шесть минут) посидел на почетном месте рядом со счастливой именинницей, потом плавно переехал к сестрам, где и оставался до конца событий.

Лично у меня в тот день было новое черное платье, в некоторых местах даже и не из кружев, черно-розовый полуторасантиметровый ежик на голове, блескучие темно-вишневые сапоги, я полчаса строила рожи перед зеркалом и себе нравилась. Мы сидели рядом с Женой брата Снежаны Константиновны и братом Снежаны Константиновны, а он, когда выпивает более одной единицы алкоголя, начинает с жаром рассказывать, что любит меня с детства, хоть я и была толстая, – какая старая, старая песня, однако.

В один из моментов я обратила внимание, что уже какое-то время не слышу звонкого смеха и громких взвизгиваний со стороны сестер Зайцевых («Сборник анекдотов, что ли, они там изучают?» – проворчал Олаф) и Холи Драйвера. Осмотрелась. Их просто не было. Нигде в зале. Ни Драйвера, ни Сестер.

Сердце-вещун подсказало мне, что сейчас будет какая-то грандиозная фигня (оно не ошиблось). Решила на всякий случай прогуляться в сторону комнаты для девочек, в которой комнате и обнаружила (в закрытой, слава богу, кабинке) троих отсутствующих гостей. Проявляли они себя очень шумно. Характер происходящего сомнений не вызывал совершенно. То есть абсолютно.

У Довлатова помню замечательное определение похмелья: как будто проглотил кроличью шапку с ушами – у меня посреди ресторанско-го чистого тулета ощущение было примерно такое же.

Мне сто раз наплевать на Драйвера. А уж на близнецов-то как. И секс в общественных местах я уважаю, правда, он бывает утомителен для частого применения. Но правила я уважаю больше.

Я вышла из сортира, встала у двери снаружи, и страждущим дамам вежливо объясняла, что администрация просила временно использовать мужское отделение. По техническим причинам. Нет буквально воды. Отключили электроснабжение. Прорвана фановая, сука, труба. Дождалась, когда из женского отделения вышел муж Снежаны Константиновны, оправляя широкий ремень и широко улыбаясь.