Тихое распространение этих мест для выбора и принятия решений подрывает-подтачивает снизу, превосходит, накрывая сверху, атакует со всех сторон и губит доныне существовавшую сущность человека. Когда это происходит? Когда без-дно-основа пра-бытия открывает себя под полетом-пролетом дуги наводимого моста. Кто наводит мост? Те, кто отмечен знаком невидимости-незримости, те, кто – будучи брошенными в Вот-Тут-бытие – превращают
Еще не уловленные знаки заброшенности в Вот-Тут-бытие указывают сначала на отчужденность, которая лежит на самом знакомом, самом близком, наиобычнейшем и снимают покров предполагавшейся надежности, разоблачая практикуемое забвение пра-бытия.
Отважится ли человек еще раз на долгие размышления о том, что его сущность, вероятно, уже давно стала невыносимой для богов, потому что он не включил больше в исполинскую крохотность мелочность своих «переживаний» не только богов, но даже ранее не смог выдержать-перенести пра-бытие в некоторой обоснованной истине?
Однако «начало» таких размышлений намечается только тогда, когда человек посредством решения-выбора, сделанного в пользу пра-бытия – против махинативности только лишь суще-бытующего, в которую он вовлечен из-за жажды успеха в его уже давно закрепившемся стремлении к гордыне – находит свою еще сокрытую сущность.
Но тогда он есть уже один из вырванных в начало.
Сущность начала заложена не в начинании, а скрывает себя как неразвернутая предваряющая решимость-выбор заката. Все изначальное начинается с заката.
Если вообще еще можно говорить о великом – при распространенном мнении о том, что великое есть исполински-огромное и массово-массированное, которое всякий раз выступает как неслыханно-непревзойденное – то из этой сущности начала следовало бы черпать сущность Великого – в смысле Изначального.
Боги велики только тогда, когда велика их божественность, проистекающая из изначальности пра-бытия.
Что сокрывает начало, сокрывая
Наивысшее начало заключает в себе и потому начинается с глубочайшего заката. В нем воскресает последний Бог. Поскольку Он – Редчайший, ему подобает самое долгое время на подготовку и незапамятная внезапность его близости. Знать это – уже смутное предчувствие его дали – из основного настроения По Ту Сторону Счастья и Несчастья.
Но еще есть нужда-потребность в переходе и то нужное для него знание «о» пра-бытии: ведь только это пересаживает-переносит в
Тезис – и, однако же, событие, в котором бытие взвешено прежде в своем собственном сущении. Пустое высказывание, но – богатство неисчерпаемого, если только вы-рас-спрашивание вынесет-выдержит при его мучающем непокое. Присловье, вероятно, которое тавтологично выражает только одну и ту же пустоту, однако и основывание – в-себе без-дно-основы – в бездне, куда нет доступа ничему равному-тождественному и возвращающемуся тому же самому. Начало, которое не у первоистока, а начинается только на переходе – ведь «тезис» воспрещает как устремление к суще-бытующему как прибежищу, так и объясняющее заверение через посредство первопричины всего суще-бытующего, пребывающей над сущее-бытующим. И то, и другое выталкивает-оттесняет пра-бытие в сопутствующее, превращая в приложение-довесок. Каким раскалывающим надвое и каким высмеивающим все и всяческие объяснения все же выступает начало перехода от приоритета суще-бытующего и от выросшего из него преувеличения самого себя – к тихому господству пра-бытия.