Посмертно. Нож в рукаве

Забор содрогнулся под ударом — кажется, тройным. Ой-ой-ой!!!

Мин уже был на сарайчике, когда за спиной захрустел, рушась, дряхлый забор. Даша в два прыжка взлетела по лесенке. В ужасе всхрапывая, карабкался гривастый.

— Ходу! Ходу! — Полукровка пинком сшиб лесенку на землю.

Во дворе мелькали хищные тени. Кажется, шестиногие. Ой, не дай бог рассмотреть!

Мин мячиком скакал по крышам, Даша, не раздумывая, неслась следом. Топотал Лошадиный. Истинный тяжеловоз, да простят его боги.

Проскочили мимо трубы — взлетали искорки. Топят, наверное, лепешки наутро будут. Живут же люди…

— Так, туда не суйтесь, — Мин деловито взмахивал лапой. — Крыша слабая, провалитесь. Где эти-то?

— Отстали вроде, — пропыхтела Даша, озираясь.

Гривастый ободренно фыркнул. В тот же миг беглецы заметили подпрыгнувшую во дворе тень. Вытянутая морда, косматая шерсть вокруг шеи… Варги какие-нибудь?[7] Больше Даша никого не знала. Но у варгов лапы вроде…

Некогда лапы считать — на дальний сарай лезли-скреблись хищники…

— Ходу! — Мин первым спрыгнул в крошечный дворик, через мгновение уже карабкался на навес следующего строения…

Лошадиный подсадил Дашу. Потом втянули его самого.

— Не, ну до чего толстый! — возмутился полукровка.

Толстым Лошадиный, конечно, не был. Мускулистым был. Крепким. Просто ему вещи мешали.

— Веди, Минимум. Некогда зубоскалить, — пробормотала Даша, смущаясь благодарного взгляда гривастого. Что ж это такое, с кем ни столкнись — вор. И опять смотрят-то так нежно…

Даша чуть не свалилась в дыру перекрытия, уложенного над забором, — внизу сонно захрюкали свиньи.

— Аша, ты бы им ляжку доверила, — просипел Мин, кивая на окорок.

— Еще чего! Столько мучений и…

Пробежали по крыше большого дома, и оказалось, что дальше некуда. Двор, крепкий забор, улица… По другую сторону стоят дома приличные, двухэтажные. Мин, подпрыгивая, озирался.

— Может, в сад? — предположила Даша, кивая на несколько старых яблонь в крошечном палисаднике. — Ветви крепкие…

Гривастый протестующее зафыркал.

— Вот с этим я согласен, — проворчал Мин. — Я полудикий дарк с Холмов, а не птичка.

По крышам прыгали две тени. Почему-то сейчас преследователи казались еще здоровеннее. Вдруг замерли, исчезли… Донесся истошный поросячий визг… Оборвался…

— Наш Вас-Вас так легко бы не… — начал Мин.

— Чего торчим?! — Даша села на край крыши, прижимая к себе окорок, соскользнула вниз.

Слетел вниз Мин, бухнулся Лошадиный — естественно, сшиб лопату. Отшатнувшись, стукнулся плечом о столб-подпорку — с навеса посыпались жерди. За ставнями дома мелькнул огонек свечи, грозно забасил хозяин:

— Вот я вас вилами!

— Возместим! Серебром! — взвизгнула Даша. — Дверь только отоприте!

Внутри мгновенно умолкли, свеча погасла.

— Ну и сиди, сволочь трусливая! — крикнула девушка, кидаясь к Мину с Лошадиным, уже возящимся с брусом на воротах.

Беглецы оказались на улице: если направо драпать — выскочишь к Центральному рынку, если налево, опять вернешься к Низкому тупику, только к его верхней, жилой части. Мост там рядом, стражники.

— Не откроют, — пробормотал быстро соображающий Мин. — А откроют, так нас же и постреляют. Лучше уж к рынку. Там народ может попасться, отвлекут…

Где-то в соседнем дворе истерично закудахтали куры. Им ответило короткое низкое рычание…

Даша с окороком на плече устремилась по улице. Мин, сжимая в лапе камень, оглядывался. Фыркал, отставая, гривастый. Хоть дублет бы накинул, дурак. Все ж удобнее…

— Аша, стой. Он прав. Все-таки разумней будет.

— Что прав? Ты его понимаешь?

— Так что тут не понять? Пусть перекинется.

Даша пыталась понять, а Лошадиный уже совал девушке свои вещички. Фыркнул как-то истерично. Даша моргнула — нет, действительно лошадка стоит. В смысле, конь. Не слишком крупный, но такой… весь соразмерный.

— Так, вещички… — Мин сунул себе за пазуху сапожки оборотня, остальную одежду скатал в ком. — Садись, что смотришь?

— Да как… Я же через секунду брякнусь. И вообще, неприлично…

— Да?!

Коник вроде бы присел, и Даша без особых проблем оказалась на его спине. Мин скатывал плащ узкой полосой:

— Это, как его… ярмо.

Конь возмущенно фыркнул.

— Ладно, узда, — поправился полукровка.

Уточнение конику не понравилось, и Даша поспешно сказала:

— Воротник.

Активных возражений не последовало, жгут плаща перекинули вокруг шеи вороного, Даша попыталась удобнее ухватиться.

— О, они на улице, — доложил Мин. — Ой!

— Терпи, — пробормотала девушка, за шиворот взваливая коротышку на коня…

Скачкой это назвать было трудно. Сплошной ужас какой-то. Вороной нес хорошо, заботливо — Даше, сидевшей в седле всего несколько раз, да и то в досмертной жизни, удержаться было не сложно. Но надо было везти Мина, окорок и узел одежды. Сразу стало понятно, что из полукровок настоящих ковбоев-казаков не вырастить. И окорок, и полудикий дарк подпрыгивали на лошадиной спине примерно в одном ритме, разве что свинина не подвывала от ужаса. Понятно, что с короткими ногами действительно усидеть трудно. И просто чудо, что у несчастного Минимума хватало самоотверженности придерживать окорок и узел с вещами. Даша держала полукровку и повод, который «воротник».