Посмертно. Нож в рукаве

Дружеские отношения установились после того, как Даша приволокла на Земляной вал причитающуюся полукровке долю добычи. Безносый оказался «дома» и после краткой неуверенной паузы вылез к девушке. От добычи он отказался, и даже с некоторым ужасом. Напомнил, что брауни в качестве платы могут брать лишь сливки, хлеб, ну и, возможно, другое угощение. Любые иные подарки брауни обязан расценить как попытку подкупа, в связи с чем обязан навсегда сменить место жительства. Что касается законов по линии отца, то хогмены от людей сроду ничего не принимали, ибо кровные непримиримые враги до скончания времен. Юридическая коллизия была налицо. Даша выдвинула довод о том, что военную добычу никак нельзя считать подкупом. Дарк возразил, что настоящий хогмен трофеи обязан снять с бездыханного человеческого тела. А если человек сам приносит, то это не трофеи, а полная нелепица. Что касается точки зрения брауни, то мирные дарки вообще не воюют, что, несомненно, следует из самого определения «мирный». Девушка намекнула, что если данный конкретный воин не является ни брауни, ни хогменом в полном смысле этого слова, то возможен некоторый компромисс. Полукровка напомнил, что, кроме древних законов и обычаев, иного наследства от родителей ему не досталось, и не считает ли Даша, что разбрасываться любыми унаследованными ценностями — безрассудство?

— И нечего хихикать, — пробурчал полукровка. — Сам понимаю, что смешно, но ничего не могу с собой поделать. Мне окончательно опускаться нельзя, и так как бродяга живу. И потом, вот здесь ныть начинает, когда делаю не так, как мама учила, — дарк постучал себя в грудь.

— Инстинкт, — кивнула девушка. — Слушай, а у тебя в роду никого из судейских не было? Уж очень ты казуистикой увлекаешься.

— Должны быть у меня какие-то личные развлечения? — с пафосом вопросил коротышка.

Они похихикали. Потом дарк поинтересовался у Даши — как она представляет его бродящим по рынку и закупающего продукты на обед? Картина выходила действительно нелепая. Пожалуй, попытка полукровки поторговаться с неподготовленным человеком могла плохо закончиться.

Договорились, что серебро останется у Даши и девушка иногда будет готовить обед и для мохнатого. Еще полукровка согласился, что нож ему не помешает, и владение им можно рассматривать как временное использование инструмента.

С тех пор Даша через день захаживала на Земляной вал с корзинкой, полной продуктов. Обычно приходила утром до работы, делая перед банями небольшой крюк. Хозяйке в подкармливании «живоглота-недоростка» признаваться опасалась, пока Эле не раскричалась насчет того, что если девчонка вздумала таиться, то пусть делает это по-умному, а то из нее воровка такая, что Костяк от стыда сдохнет. Потом Эле пару раз интересовалась — как там поживает убивец мелкий?

— Готовить ты умеешь, — повторил Мин, не без сожаления обозрел остатки трапезы и в один миг закопал их в землю. Действовал он коротким широким ножом с такой ловкостью, будто с таким оружием в лапе и родился. Честно говоря, Даша замучилась выбирать заказанный инструмент на рынке. Полукровка описывал требующийся ему нож так скрупулезно, что в первое время девушке казалось, что такой клинок только в кузне на заказ сделают.

Но что-то похожее найти удалось, и, судя по всему, Мин остался весьма доволен.

— Готовить ты умеешь, — еще раз пробормотал дарк, любовно вытирая нож, — муж твой растолстеет. Когда у вас свадьба?

— Если ты про Лохматого, то в ближайшие десять лет до свадьбы вряд ли дойдет, — холодно сказала Даша.

— Почему? — удивился Мин. — Костяк жестокий и глупый, как всякий нормальный человек, но тебе с ним хорошо будет. Ты ему нравишься. Тебе закон твоей семьи не позволяет?

— Что-то вроде того. Я выходить замуж за вора совершенно не хочу.

— А за кого хочешь? — с интересом воззрился на девушку полукровка.

— Слушай, это совершенно ненужный разговор.

— Извини, — Мин почесал влажную от дождя шерсть на макушке. — Я просто думал, что вы до отъезда поженитесь.

— До какого отъезда? — изумилась Даша.

Полукровка посмотрел на нее озадаченно:

— Ты что, не знаешь, что из города все уходят?

— Кто это все? — еще больше изумилась девушка.

— Хм, — Мин недоуменно поправил свой лохматый «комбинезон», — я точно знаю, что многие брауни ищут себе пристанища на дальних хуторах. А коблинаи все до одного ушли еще дней десять назад. Даже клуракан из «Сирени» ушел. Неужели люди на такие события внимания не обращают? Я думал, вы тоже собираетесь уехать в спокойное место.

Даша пожала плечами. Из всех ее знакомых из Каннута уехала только Донна. Впрочем, жизнерадостная проститутка уже давно собиралась поменять место жительства. Даша ей помогала списываться с одним вдовцом, что жил на хуторе в Холмах вверх по Оне. Судя по старательно накорябанным посланиям — вполне солидный мужчина. Повезло Донне.

— Слушай, Мин, а почему, собственно, дарки в странствия двинулись? Что за туристическая лихорадка?