Последыш

– Не обижайтесь, месье де Натр-Дам, – стушевалась баронесса. – Я сказала, вовсе не подумав, так что делайте, что положено. Я вам доверяю.

Доктор удовлетворённо кивнул, отошёл к стоящему неподалеку аналою, на котором лежала толстенная книга. Открыл её в нужном месте и принялся зажигать в этой полутёмной кабинете светильники. Конец каждого луча Соломоновой звезды заканчивался поставцом с воткнутой в него толстой свечой. Кроме того по бокам каждого поставца на полу стояли семисвечники, так что от зажжённых свечей исходил довольно яркий свет. И в освещённом состоянии эта комната выглядела совсем не как медицинская кабинета. Скорее, это походило на потаённую келью мага и волшебника. Да и сам врач преобразился. Он накинул на себя чёрную мантию, а голову увенчал огромным беретом такого же цвета. На тёмном берете не хватало лишь страусового пера, Но, видимо, в фурнитуру колдунов это не входило.

– Мадам, – послышался голос мага. – Мадам, сейчас вы увидите будущее вашего дитяти. Ничего не бойтесь. Если появится огонь, то наберите в грудь воздуха и постарайтесь погрузиться в воду… Аморуль… Танеха… Вивисват… призываю вас для исполнения мистерий! Аморуль… Танеха… Вивисват…слышащий да услышит, видящий узрит невидимое. Силою данной мне вызываю вас Аморуль… Танеха… Вивисват…

Дальше маг принялся читать по книге, иногда просто выкрикивая какие-то незнакомые слова. Неизвестный язык книги вдруг показался баронессе знакомым. Она могла поклясться, что где-то уже слышала подобный звуковой узор. Только вот где? Но слова мага потонули в каком-то шуме. Оказалось, это ветер свистит меж деревьями, которые заполнили всё видимое пространство кабинеты…

По ухабистой дороге пара быков неспешно тащила деревянную клеть. Внутри, привязанный сыромятными ремнями к противоположным стенкам за руки, болтался человек. Собственно человеком-то это существо назвать было нельзя, да и грешно как-то – он с ног до головы был синий. То есть раньше был синий. А теперь после бурной ночи с дознавателями из святой инквизиции, тело существа походило на коричнево-серое, как сгоревший пепел от костра. Наверное, человеком он был раньше нормальным, иноземцем только. А мало ли среди восточных мавров, нубийцев и сарацинов попадается всяких разноцветных? Может, он просто обычный купец, которые толпами приезжают торговать в Испанию, Францию и даже Англию. Беда только, что этот отстал от своих, заблудился, ну и напоролся по дороге на ревностных служителей святой инквизиции. А у купчишки ни талеров, ни дублонов, ни луидоров в карманах не оказалось. Не отпускать же его просто так! Вот и содрали с него диковинный кафтан, яко бы в подарок викарию, да туземный купец недовольство выказал, обиделся.

В любой стране испокон веков известно, что на обиженных воду возят. Пускай мавр хлебнёт от хлебосольства европейского. Тем более что король Франции Людовик ХI дал высочайший указ о вылавливании безбожников, сатанистов, колдунов и всяческих мерзких алхимиков, поклоняющихся Бафомету.

Шутка ли! Чучело Бафомета ещё при Филипе Красивом было обнаружено в тайном убежище под замком Тампль в самой столице. Мало того, что всех тамплиеров, поклоняющихся рогатому, уже тогда было велено вылавливать и предавать смертной казни, вылавливать также надобно и самих служителей зла. А этот – ну, точно дьявольское отродье, только без рогов и хвоста почему-то. Крест и огонь – вот истинные спасители рода человечьего. Поэтому возвращение к Богу через огонь – это ли не путь, желанный всем?! А если Господь не приберёт его, то пусть живёт… может быть, ещё сможет послужить святой церкви и заработать индульгенцию на отпущение грехов.

Человек болтался на ремнях в деревянной клети, в которых перевозили разбойников. Голова висела на груди, и сам он стоял на коленях, потому как стать на ноги сил уже не осталось. Всё произошло бесхитростно и глупо. Он помнил, как встретил на свою голову иезуитов, стоявших на ухабистой дороге в черте города, помнил, как один из них спросил, куда он путь держит. Может быть, ответить надобно было со смирением в голосе и с должным почтением к служителям Бога на земле, но как раз на смирение у человека не хватило ни ума, ни требуемого подобострастия. Он с неприкрытой насмешкой ответил вопросом на вопрос, на который получил достойный ответ. Опрометчивого вопроса служителям Бога на земле хватило, чтобы начать выяснять вероисповедание и богопочитание путника, а заодно пограбить строптивого и любопытного прохожего. К тому же, путник поначалу посмел оказать монахам сопротивление, что всегда пресекалось самым откровенным образом.

Болтаясь в клети, пленник почему-то непрерывно вспоминал, как поначалу шарахались от него встречные людишки, когда вдоль дороги, пробегавшей над берегом реки, стали попадаться первые домики пригорода, будто анализом происшедшего можно было всё исправить или хотя бы вернуться во времени назад.