Последствия старых ошибок

Эрцог перестал поедать меня глазами. Он сидел примерно в двух не очень широких шагах от меня и смотрел теперь на парящую над столом имитацию нашего сектора галактики из бриллиантов и полудрагоценных камней. Свет падал таким образом, что бриллианты горели, словно маленькие солнца. Прочие камни были подобраны в цвет планет, как их видно из космоса — затянутая дымкой бирюза, нефрит, яшма… А из чего же серо–голубой Аннхелл? Агат? Нет, пожалуй…

— Это тоже нефрит, — сказал эрцог. — Более редкой окраски.

Он щелчком остановил движение «планет» и резко развернулся к инспектору:

— Значит, вы утверждаете, что этот вот мерзавец был пьян и поучаствовать в сегодняшней интермедии возможности не имел?

— По крайней мере, я застал его в этом виде, — сухо сказал лорд Джастин. — Он уже третий день в отпуске и вины его в этом я не вижу.

— Лэстима тэ!

— Я понимаю, что у тебя есть свои каналы информации, и ты можешь мне не верить…

— Не в каналах дело, — эрцог раздраженно приподнялся, и оперся длинными, но не широкими ладонями о стол. Он, кажется, вообще был порывист в движениях. — Дело в том, что его судьба находилась сегодня на паутине!

— Ну, уволь, — пожал плечами лорд Джастин. — В этой вашей «паутине» я ничего не понимаю. — До того, как капитан Пайел отправился на «Зигзаг», он находился на Гране, возможно это повлияло? Грантсы, мастера, прочая ересь… Больше ничего и предположить не могу.

Аний Локьё всем корпусом развернулся ко мне:

— Что ты делал на Гране, капитан?

Эрцог хамил? Или… Они же вообще все на «ты», вспомнил я.

— А… какая разница, что я там делал? — спросил я беззлобно, не думая, в общем–то, что–либо скрывать. Просто так спросил. Из вредности.

— Смотри в глаза! — приказал эрцог, и уставился на меня как ядовитая змея.

Испугать он меня не испугал, но напомнил почему–то Тайу: высокий, стрельчатый зал, чёрные, горячие глаза мастера Энима… И стеклистый голодный блеск зрачков вашуга. Откуда я так хорошо вашуга–то помню? Я же не видел зверя живьём?

— Давно я хотел на тебя посмотреть, — неожиданно почти нормальным тоном сказал эрцог. — Не верил, что такое вот хаго, без роду и племени… Откуда ты только свалился, на наши головы? — И вдруг он повысил голос — Кто ты такой?! Я не нашёл у тебя ни предков, ни корней! Кто ты?!

Не знаю, на что он рассчитывал, но я не мог сосредоточиться на нём. Он кричал, а я был где–то совсем в другом месте. Более спокойном, кстати.

— Всё очень просто, эрцог, — весело сказал я, когда он закрыл рот. — Помните детский стишок?

Я хотел брякнуть какую–то глупость, но губы не послушались вдруг, и я сам с удивлением услышал:

— Жажда и голод взрастили меня.

От тверди земной. И истинного огня.

Откуда я вообще это взял? Эрцог, похоже обалдел, но и я тоже.

— Ты знал Рогарда?!

Вопроса я не понял. Но рассмеялся:

— Я знал всех и не знал — никого.

Я сам не понимал, что несу. Я был, как пьяный. Но эрцог побледнел. И лорд Джастин тоже смотрел на меня с недоумением. Мне же, благодаря гуляющему в крови нейролептику, было по–прежнему весело.

— Мы сами с ним уже нахлебались, — сказал лорд Джастин. — Предсказать, что он натворит…

— Мне сказали, что его «смотрели» два мастера?

— Мне тоже.

— Чушь, ересь, — эрцог раздраженно застучал по прозрачной столешнице холеными пальцами. — Этого просто не может быть!

— Чего не может быть? — спокойно спросил лорд Джастин.

Эрцог не ответил. Мне казалось, он сейчас выпустит когти и…

Я уже видел борозды на пластике столешницы…

— Энима, — сказал он, наконец. — Мать зверья!

И не понятно было, ругается он, или это всё–таки ответ на вопрос.

Я потихоньку начинал «трезветь».

— А что случилось–то, в самом деле? — спросил я, размышляя, что должен, по их мнению, знать и чего не должен. Что именно я натворил, опять?

— Это Я у тебя спрашиваю, — повернулся ко мне эрцог. Сидел–то он в аккурат между мной и лордом Джастином.

— ?

— Два наших корабля погибли в районе Плайты!

— А что они там делали? Патрулировали? — спросил я спокойно. — Боевых действий в секторе с нашей стороны не было. За это я ручаюсь. Есть записи станций слежения. Мы можем прислать. Возможно, они вам чем–то помогут. — Я спокойно встретился с ним глазами и продолжал. — А почему ДВА ваших корабля? Наш патрульный висит там один. Значит, и ваш должен быть один. Там что–то произошло? Эрцог, если вы не приоткроете карты, мы вам не поможем. Политика политикой — но два корабля — серьезные потери. И, как капитан, я вам очень сочувствую.

Но эрцог игру в сочувствие не принял. Он не поверил мне ни на миг. Чем дольше я говорил, тем больше обострялись его черты. Он пристально смотрел на меня, и пред моими глазами начала медленно растекаться тьма. Меня потянуло в неё, но сопротивляться я не стал. Я ощущал, что спокоен и защищен. И, доверившись новому ощущению, закрыл глаза и увидел мерцающее переплетение линий.