Последствия неустранимы

Слава открыл дверь. В небольшой кухне за верандой здоровенный лет под сорок мужчина, расставив чуть не во весь стол могучие локти, прямо из кастрюли сосредоточенно хлебал щи. Рядом с кастрюлей стояли наполовину опорожненная бутылка водки и пустой граненый стакан. Тут же лежала разломленная пополам буханка хлеба.

- Я из уголовного розыска, - поздоровавшись, сказал Голубев.

Мужчина равнодушно продолжал работать ложкой. Слава повысил голос:

- Мне надо видеть Ивана Стрункина.

Только после этого мужчина нехотя положил ложку на стол. Мутноватые глаза его недобро блеснули:

- Ну, я Иван Стрункин. Забирать явился?..

- Нет, пришел поговорить.

- Бери стул, садись. Водку пить будешь?

- Спасибо, не пью.

- Во чудак ненормальный... Ну и не пей - мне больше достанется.

- По-моему, вам и так уже достаточно.

- Чего?.. Хочешь, по спору еще поллитряк уговорю и тары-бары с тобой буду вести хоть бы хны?.. - Стрункин, набычась, уставился нетрезвыми глазами на Голубева. - Родная жена в душу наплевала. Знаешь, как больно?..

Голубев сел на стул у буфета:

- Представляю. Затем и пришел, чтобы узнать, что у вас с женой произошло.

- Рога, паскудница, мне настроила, а я так ее боднул, что третий день неизвестно, где живет и чем питается.

- Избили?

- Не успел. Драпанула, как тренированная физкультурница. - Стрункин, туго соображая, наморщил лоб. - Небось хочешь объяснение с меня взять за рукоприкладство? Такового не было. Из амбиции я натрепался мужикам, будто вилкой пырнул Тоську. Открыто сказать, намерение такое имел, но это еще не основание для привлечения к ответственности... Меня, друг милый, голой рукой не возьмешь! Я законы знаю...

- Хотелось бы уточнить подробности вашей ссоры, - миролюбиво сказал Слава.

- Подробностей я не видал. - Стрункин скрежетнул зубами, зажмурился и стукнул себя кулаком по лбу. - Всю жизнь стараюсь ради семьи, а Тоська с жиру забесилась, с начальником своим любовные шашни завела...

- С Головчанским?

- Ну а с кем больше?! Между прочим, мной уже составлено заявление прокурору. Хочешь, дам почитать?

- Давайте.

Стрункин протянул руку к буфету, выдвинул ящик и достал оттуда ученическую тетрадку. Подавая ее Голубеву, строго предупредил:

- Не вздумай порвать. Второй раз я так складно не напишу.

Слава перевернул тетрадную обложку и стал читать написанное, похоже, нетрезвой рукой:

"Уважаемый товарищ прокурор! Обращается к вам железнодорожный передовик труда Иван Тимофеевич Стрункин. Под такой фамилией и инициалами я числюсь в паспорте. Кто я на самом деле, сказать невозможно, потому что рождение мое состоялось в суровом 1941 году на временно оккупированной территории, вблизи г. Бреста, и родители мои погибли. Подобрали меня неизвестные люди и перекинули через линию фронта в детский дом-интернат. Здесь, в интернате, присвоили мне фамилию "Стрункин" ввиду того, что пальтишко мое было подпоясано струной от гитары. Инициалы же свои я получил от Ивана Тимофеевича - директора интерната. Год рождения определили врачи. Возможно, 1941-й они взяли с потолка, но дело не в этом, а в следующем. Моя жена Таисия Викторовна Стрункина, имея возраст на 7 лет моложе меня и работая нормировщицей в районной ПМК Сельстрой, вступила, так сказать, в незаконную - сами понимаете, в какую, - связь с начальником этой организации гр-ном Головчанским, инициалы которого не хочу писать, так как он их не заслуживает.

Дело было так. Ночью, в прошлую пятницу, точнее, рано утром в субботу, вернувшись домой из очередной служебной поездки, я застал Таисию с хахалем Головчанским, и они долго не открывали мне дверь моего собственного дома. Когда дверь открылась, я увидал следующее: в доме накурено - хоть топор вешай; окно в спальне распахнуто настежь, хотя на улице полоскался проливной дождик; в кухне под столом - пустая бутылка типа "Плиска". Посмотрев такую картину, не надо быть папой римским, чтобы понять, что к чему.

На мое категорическое требование - объяснить возникшее недоразумение - Таисия начала выступать, как дошкольница. Само понятно, такое детское объяснение вполне взрослых поступков вызвало у меня негодование, заметив которое Таисия, во избежание неизбежного конфликта с последующим нанесением телесных повреждений, как была в летнем платье и домашних галошах на босу ногу, пулей вылетела в раскрытое окно и скрылась в неизвестном направлении. Интересно представить: а если бы такая комедия произошла в многоэтажке да еще, примерно, на девятом этаже?.. Дорого обошелся бы Таисии этот полет! Только одни галоши, по всей видимости, сохранили бы свою первоначальную форму.

Теперь, возможно, вас заинтересует, ради чего я вам пишу? Факт, дескать, состоялся. Ответ - в следующем:

1) прошу обязать милицию срочно найти скрывающуюся от заслуженного возмездия Таисию и, чтобы отбить у нее охотку к любовному озорству, посадить хотя бы на пару суток;