Последний завет

Женщина по-прежнему не шевелилась и ничем не показывала, что видит или слышит Мэгги. Тогда Мэгги опустилась на корточки и коснулась рукой ее плеча. Та даже не вздрогнула, словно ничего не заметив.

Вдруг перед ними возник какой-то молодой человек. Он схватил Мэгги за локоть и горячо заговорил на ломаном английском:

— Спасибо! Я говорю «спасибо»! Мы все говорим «спасибо», Америка. Спасибо, вы здесь. Спасибо!

Мэгги кивнула ему и мягко улыбнулась.

— Он простой человек. Продавать помидоры и яблоки. Он никого не убивает. Кто его убивает? Зачем?

— Да, я понимаю… Это ужасная трагедия…

— Мой двоюродный старший брат. А я его двоюродный младший брат. Сари Авейда.

— Скажите, Сари, вы тоже работаете на базаре?

— Конечно! Мы все работать на базаре! Много лет, много!

— А что вы продаете?

— Мясо. Я мясник, продавать мясо. А мой брат продавать шарфы и шали для голова. Кефийе. Вы знаю, что такое кефийе?

Мэгги тут же вспомнила Арафата.

— Да, конечно. У вас у всех одна фамилия? Авейда?

— Да, Авейда. Семья Авейда. Одни Авейда этот дом.

— Скажите, а кто-нибудь из ваших братьев торгует антиквариатом?

Сари озадаченно нахмурился.

— Драгоценности, древности? — попробовала уточнить Мэгги.

— О, конечно, драгоценности и древности! Конечно, конечно! Мой другой двоюродный старший брат, он продавать драгоценности и древности. У него свой лавка. Хороший лавка, много товар.

— Вы точно знаете, что он продает древности?

— Да, да, древности! Горшок, тарелка, деньги… Старая, старая… Много веков!

— А можно с ним увидеться? Он сейчас здесь?

— Нет, он уходил. Он сейчас дома. Я показываю его дом, вы иду со мной?

— Спасибо, Сари. — Мэгги вновь улыбнулась. — А как его зовут? Тоже Авейда?

— Конечно, Авейда. Мы семья Авейда. Его тоже зовут Афиф.

ГЛАВА 33

Иерусалим, четверг, 10:05

Они шли по узеньким кривым улочкам Старого города, застроенным все тем же светло-коричневым иерусалимским камнем, и Мэгги думала: а ведь никто в этом семействе и не подозревал, что они хоронят… не того Афифа. Нет, это было не случайное убийство, но злоумышленники просто перепутали человека. Мэгги не сомневалась в этом. Они зарезали зеленщика, думая, что он торговец древностями.

Мэгги вынула из кармана телефон, чтобы набрать Ури, и увидела, что ей пришло текстовое сообщение. От Эдварда. Должно быть, он отправил его посреди ночи.

«Нам нужно решить, что делать с твоими вещами. Эд».

Сари Авейда увидел, как изменилось выражение на ее лице, и истолковал его по-своему:

— Не волнуюсь, Мэгги! Мы уже близко!

Она удалила сообщение, так и не ответив на него, и набрала номер Ури.

— Привет, это я. Афиф Авейда на самом деле цел и невредим. Убили его брата, которому не повезло родиться его полным тезкой. Убили явно по ошибке.

— Погоди, погоди, я ничего не понимаю.

— Я только что была в доме Авейды, где оплакивают убитого. Но убили зеленщика, а не торговца антиквариатом. Последний жив-здоров, и мы сейчас идем к нему. Уверена, что именно о нем твой отец упоминал в телефонном разговоре с Барухом Кишоном. Все это очень интересно и даже уже страшновато. Я сейчас поговорю с Афифом и потом перезвоню тебе, хорошо?

Как и большинство тех, кто говорит по мобильному на ходу, Мэгги смотрела себе под ноги. Когда же она убрала телефон обратно в карман и подняла глаза, то увидела, что идет одна. Сари куда-то исчез. Очевидно, он ушел вперед, полагая, что Мэгги держится позади него. Она остановилась и стала оглядываться по сторонам. Узкие и темные переулки ответвлялись через каждые пять метров справа и слева. Сари мог свернуть в любой.

Она прошла несколько шагов вперед до первого из них. Там царил полумрак, вдали висела бельевая веревка с какими-то тряпками, а под ней двое мальчишек гоняли консервную банку. Может, стоит пойти туда, попросить их отвести к взрослым и разузнать у них дорогу…

Чья-то рука в перчатке вдруг грубо зажала ей рот и с такой силой дернула назад и в сторону, что у Мэгги хрустнули шейные позвонки. Пытаясь оторвать ее от своего лица, Мэгги закричала. Точнее, она хотела крикнуть, но лишь захрипела в кожаную перчатку.

Не давая ей опомниться, ее куда-то потащили, в какой-то очередной переулок. Мэгги ничего не соображала и не сопротивлялась. Ее охватила паника. А в следующую минуту ее так приложили спиной к каменной стене, что она едва не задохнулась от боли в позвоночнике и ребрах. Рука по-прежнему зажимала ей рот.

Кто-то стоял напротив нее, его лицо почти полностью закрывала лыжная шапочка. Мужчина приблизил свое лицо почти вплотную, и она услышала:

— Не лезь, ты поняла? Не лезь.

— Я не…

Он встряхнул ее, и она вновь ударилась затылком о стену.

— Я сказал — не лезь.

— Куда? — прохрипела Мэгги.

Он вдруг убрал свою руку от ее лица и крепко обхватил ее за плечи. У Мэгги голова раскалывалась от боли. Ей даже казалось, что у нее раскроен череп и по шее течет кровь. Или это был пот?..

Вдруг она услышала другой голос. Слева от себя. Точнее, этот человек, присутствия которого она раньше не замечала, говорил, наклонившись к самому ее уху.

— Ты знаешь, о чем мы, Мэгги Костелло.