Последний завет

Ее держали так крепко, что казалось, будто это не человеческие руки, а щупы робота, повинующиеся воле электрического привода. Она захотела крикнуть, но вместо этого поперхнулась, почувствовав, как ей в рот запихнули какую-то тряпку. При этом те, кто схватил ее, хранили полное молчание. Она лишь слышала, как преследователи тяжело дышат после погони.

Мэгги отчаянно мычала и лягалась, чувствуя, как ее тащат куда-то и как удаляется от нее шум улицы. Поначалу перед глазами у нее все плыло и она ничего не могла разглядеть, но потом увидела, как надвигается чья-то тень, и изо всех сил лягнула ее. Мимо…

Тем временем тот, что стоял сзади, скручивал ее руки за спиной упаковочным скотчем. Такой нечего и думать разорвать — его можно разрезать лишь остро заточенным ножом. Да и то не без труда. Мэгги вновь попыталась вытолкнуть изо рта кляп, но лишь подавилась им и еле сдержала сильнейший позыв к рвоте.

Сердце бешено колотилось в груди, лицо налилось кровью, ей было нечем дышать…

Тот, что находился у нее за спиной, закончил свою работу и вышел вперед. У обоих лица были закрыты масками, и Мэгги видела лишь глаза: у того, что повыше, темные и неподвижные, ничего не выражающие, словно ему смертельно надоело гоняться за жертвами, связывать. Мэгги перевела глаза на его сообщника и натолкнулась… на похотливый взгляд садиста.

Она узнала эти зеленые глаза, и ей стало плохо, когда она все поняла. Это был тот самый человек, который напал на нее в переулке у арабского базара. Сейчас он приблизился к ней, чтобы завязать глаза черной тряпкой, она почувствовала на своем лице его дыхание и… узнала даже его. Это он тогда дышал ей в ухо… Это его рука касалась ее тела…

Она попалась ему вторично. И теперь Мэгги поняла, что ей пришел конец.

Ей завязали глаза и тут же грубо толкнули в спину. Она, то и дело спотыкаясь, двинулась в ту сторону, куда ее повели. Спустя несколько минут она не увидела, но почувствовала, что каменные стены вокруг нее раздвинулись, а по лицу скользнул теплый луч солнца. Они вышли наружу, но не в том месте, где она выбежала из туннелей в первый раз.

Один из бандитов крепко взял ее за руку, давая знак остановиться. Где-то вдалеке она услышала голоса людей и детский смех. Ее тюремщики переговаривались шепотом. Мэгги изо всех сил напрягала слух, но не могла различить ни одного слова. Затем ее вновь толкнули в спину, вынуждая идти, а еще через минуту на Мэгги обрушился шум оживленной улицы — гудки машин, людской гомон, шарканье десятков ног.

Как странно… Неужели ее отпустили? Неужели не собирались топить в одной из тех туннельных луж? Но как же так… Это противоречило логике, согласно которой Мэгги уже давно надо было распрощаться с жизнью…

Та же грубая рука вновь схватила ее за руку, а другая вдруг начала давить на затылок. Мэгги вновь испугалась и растерялась. Чего они от нее хотят, черт возьми?.. Она уперлась, не желая падать, чего, очевидно, добивался от нее тот, что давил всей пятерней ей на голову. Наконец ему, видимо, надоело бороться, и она услышала, как он шепнул ей в самое ухо:

— В машину…

Ей все стало понятно. Ее хотят всего лишь посадить в машину и куда-то увезти. Мэгги перестала сопротивляться и поздравила себя с маленькой победой. Как ни крути, а она вынудила их заговорить. А это уже что-то! Ведь они до сих пор молчали и ничего ей не объясняли. Они не хотели с ней говорить, но она их заставила. Пусть это был всего лишь приказ — лиха беда начало! Им пришлось заговорить с ней, чтобы она добровольно села в машину. А это уже, как ни крути, называется переговорами. Ты мне — я тебе. Вы говорите со мной — я сажусь в машину. И пусть руки у нее связаны, во рту кляп, а на глазах повязка…

В машине, помимо нее, было еще как минимум четверо: водитель, еще один рядом с ним и двое по бокам от нее. Собственно, они втроем еле втиснулись на заднее сиденье. Их колени плотно соприкасались с ее коленями. И как только Мэгги подумала, что среди них есть тот, кто тогда лапал ее в подворотне, она почувствовала новый позыв к рвоте и едва справилась с собой.

Машина тронулась с места. Мэгги потеряла счет времени и не могла сказать, сколько они находились в пути. Лишь время от времени слышала, как шофер давил на гудок, призывая освободить ему дорогу.

Наконец машина замедлила ход и остановилась. Она услышала, как со стороны шофера открылось окошко и почти тут же закрылось. Очевидно, они проехали какой-то пропускной пункт, где ему пришлось показать свои права или удостоверение личности. Куда ее привезли?.. И кто эти люди?..

Машина вновь тронулась с места, и Мэгги почувствовала, что дорога пошла вниз под уклон, а через минуту шум улицы остался позади и они как будто оказались в закрытом помещении. Очевидно, это подземная автостоянка. У нее ни с того ни с сего вдруг разыгралось воображение и нарисовало страшную картину: полицейское оцепление и два окровавленных трупа: Ури и… ее.