Последний завет

Лампы вдруг замигали, по стенам запрыгали длинные тени, Франц испуганно вскрикнул, подъёмник задрожал, дёрнулся и замер на высоте пяти метров над «землёй», едва успев преодолеть шестой уровень. Потом послышался отчётливый треск, и лампы погасли, вокруг воцарился густой мрак, какой бывает только глубоко под землёй. Франц испытал чувство, похожее на священный ужас.

— Что случилось? — сдавленно пробормотал он.

— Не видишь, что ли, — раздражённо бросил Герман, — электричество вырубилось. Генераторы ни к чёрту не годятся! Бывает. Скоро исправят. Эй! — громко крикнул он, но ответом ему была тишина. — Эй, Фриц, чёрт тебя дери! Ты где там?!

Крысокот слабо заскулил в темноте, нагнав на Франца ещё большую тоску и страх.

— А наверху у них свет есть, — пробормотал Госпитальер, задрав голову.

Действительно, где-то на уровне второго-первого яруса сиял светлый прямоугольник.

— Ничего удивительного. Отрубился один генератор. Верхний ярус освещён.

— Чего-то Фриц не отвечает…

— Странно, обычно он всегда на посту. Ну что же, придётся выбираться самим, — заметил Герман.

— Но как?! — выкрикнул Госпитальер.

— Нечего так кричать, сейчас что-нибудь придумаем. — Герман полез в карман за зажигалкой… — Так, — рассуждал он вслух, — вниз мы спуститься не сможем — слишком глубоко, а верёвки у нас нет…

— Слишком высоко… — эхом отозвался Франц, в голосе его прозвучала обречённость.

— Значит, мы поднимемся на шестой ярус, — заключил Герман и щёлкнул зажигалкой.

Огонёк осветил лицо Госпитальера — дрожащие губы и широко распахнутые серые глаза.

— Ну и личико у тебя! — заметил охотник. — А ты что, всё же предлагаешь спрыгнуть вниз?

— Я ничего не предлагаю, — вздохнул Франц. Герман погасил зажигалку.

— Тогда действуем в соответствии с моим планом. Гнев пока посидит тут. Подождёт, пока мы сможем вернуться за ним.

— Я, пожалуй, тоже подожду, — дрожащим голосом проговорил Франц, — может… может быть, Фриц сейчас вернётся, услышит нас и тогда нам не придётся лезть по этому тонкому шнуру.

— Не знаю, не знаю, — ответил Герман. Наверху вдруг что-то грохнуло, потом послышались щелчки, словно что-то колотило и скребло по металлу.

— Что это такое? — проговорил Франц.

— Похоже на выстрелы, — недоумённо заметил Герман. Платформа подъёмника вздрогнула, трос дёрнул её вверх. Кто-то там наверху забавлялся их жизнями.

— Вот чёрт, — выругался Франц, вытирая со лба пот, — какого дьявола там происходит?

Где-то вверху с громким хлопком лопнул трос, и платформа стремительно полетела вниз. Франц заорал от ужаса и вцепился в плечо Германа мёртвой хваткой. Через мгновение они врезались в жёсткий пол седьмого яруса. Доски спружинили, ломаясь о резиновое основание — защиту шахты, и всё равно удар был страшным. Франца отшвырнуло в сторону, он покатился по полу и затих, чувствуя, как разливается боль в левой ноге. Крысокот визжал на одной ноте… Сверху из шахты подъёмника доносился подозрительный шум. Госпитальер застонал, сглотнул слюну и пополз в кромешной темноте к Герману. Тот лежал без движения и был, должно быть, оглушён. Франц ухватил охотника за воротник и потащил в темноте к дальней стене… Крысокот, продолжая скулить, направился следом.

Франц успел как раз вовремя. Наверху кто-то пронзительно закричал, послышался хлопок, потом странный шум и звук ударов чего-то о стенки шахты, затем на обломки платформы что-то рухнуло, гулко шлёпнувшись в жёсткую резину.

Франц замер в темноте, опасаясь даже пошевелиться. Прошла минута, он пошарил в карманах Германа и вытащил зажигалку. Чиркнув кремнём, Франц вскрикнул и тут же погасил огонь: среди досок на полу седьмого яруса лежало тело Фрица…

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ