Последний защитник

– Мы очень беспокоились, хозяин, – проговорила она чрезвычайно сердито. – Мы думали, вы вернетесь несколько часов назад.

– На меня напали грабители, – пояснил я.

Маргарет оглядела меня, отметив отсутствие шляпы и парика, порванную одежду и босые грязные ноги. Равно как и то, что я опирался на руку незнакомой молодой женщины.

– А это еще кто?

– Можешь называть ее Хлорис. Она помогла мне, когда на меня напали. По доброте душевной.

– Ага, совершенно бескорыстно, как я понимаю.

Было ясно, что Маргарет предположила самое худшее насчет моих отношений с Хлорис. И неудивительно: само имя моей спутницы тому способствовало.

– Честное слово, госпожа, – проговорил Сэм, появляясь в передней и с интересом рассматривая гостью, – воистину христианский поступок.

Хлорис промолчала. От былой уверенности, с которой она вела себя на улице, не осталось и следа.

– Хлорис поживет у нас день или два, – объявил я, – а потом уедет в деревню к своим родным.

– Поживет здесь? – переспросила Маргарет. – Здесь?! Вы хотите сказать, в этом доме?

– Да, именно. – Я повысил голос, поскольку начал злиться. – Отведи Хлорис на кухню и накорми. Отнесись к ней как к родной сестре. Эта женщина оказала мне услугу. Не сомневаюсь, она не будет сидеть сложа руки, пока живет здесь, – поможет тебе по хозяйству, и все такое.

– Очень хорошо, сэр. Как пожелаете. – Маргарет дернула головой и обратилась к Хлорис: – Иди со мной.

– Подожди. Пришли Стивена ко мне в спальню, пусть принесет горячей воды. Да постой же! Пусть захватит два таза – мне надо вымыть ноги. И еще я хочу есть. Тащи что-нибудь, да поскорее! Сэм, а ты проверь, чтобы двери были надежно заперты и окна тоже. Потом придешь ко мне в спальню.

– Неприятности, хозяин?

– Возможно.

Я стал подниматься по лестнице. Хлорис остановила меня, тронув за рукав. Я заметил, как при виде такой вольности у Маргарет от изумления округлились глаза.

– Эй, а где же мои деньги? – поинтересовалась Хлорис.

Через полчаса моя жизнь наладилась. Я вымылся и согрелся, а это уже немало. В халате, колпаке и тапках, я сидел возле камина у себя в спальне и ел холодный пирог с олениной, который принесла Маргарет. Плечо еще сильно болело, но головная боль утихла.

Пришел Сэм – сказать, что дом защищен, и спросить, не приготовить ли на всякий случай оружие, которое хранилось у нас.

– Приготовь. Хотя, надеюсь, пускать его в ход не придется. Просто мера предосторожности.

Он вздернул бровь:

– Против чего, сэр?

Я решил посвятить его в ситуацию хотя бы частично:

– Помнишь, пару месяцев назад я посылал тебя проследить за двумя мужчинами?

– В пивную неподалеку от Арундел-хауса, под знаком серебряного креста?

– Верно. Высокий священник по имени Вил и его слуга, некий Даррел.

– Как же, помню. С ними тогда еще был доктор, который, как заметил малыш Стивен, на самом деле никакой вовсе даже не доктор. Герцог Бекингем, я полагаю?

– Да. Вил и Даррел состоят у него в услужении. – Я поколебался, а потом сказал прямо: – Боюсь, все трое сильно меня невзлюбили.

– Это как-то связано с нападениями на бордели, сэр?

– Возможно.

Голос Сэма изменился, стал заговорщицким:

– А что насчет девушки?

– Вот что, изволь относиться к ней по-доброму, – велел я довольно резко. – С должным уважением. И Маргарет тоже объясни. Кем бы Хлорис ни была, сегодня она поступила со мной как настоящий друг. Ясно? – (Сэм кивнул.) – Пришли ее наверх.

Он снова кивнул, но предусмотрительно удержался от соблазна еще что-нибудь добавить.

В ожидании Хлорис я отпер свой маленький несгораемый ящик, их у меня теперь было два, что свидетельствовало о моем растущем благосостоянии. В одном хранились деньги на текущие расходы, в другом – то, что мне удалось накопить, а также кое-какое столовое серебро. Постепенно, когда у меня появилось немного денег, я обнаружил и непредвиденные сопутствующие проблемы. Главная из них – как хранить свои сбережения безопасно. Я всерьез тревожился об этом, ведь они могли стать легкой добычей для воров или сгореть при пожаре. Некоторые люди доверяли свои ценности сейфам ювелиров, однако ювелиры не всегда оправдывали доверие. Другие давали свои богатства в долг или вкладывали под проценты, но заемщики могли разориться, а банки прогореть.

В меньшем ящике было почти тридцать фунтов золотом и серебром. Я отсчитал двадцать. Монеты лежали сияющей кучкой на столе. Поразмыслив, я достал еще один шиллинг и положил монету отдельно от остальных.

В дверь постучались.

– Одну минуту! – крикнул я.

Я запер ящик и убрал его на место, в чулан. А затем открыл дверь в спальню. Хлорис стояла на площадке и ковыряла ногтем в зубах. Я велел ей войти. У девушки округлились глаза, когда она увидела деньги. Хлорис устремилась к ним, вытянув руку.

– Одну минуту. Сперва отдай мои документы.

Она оторвала глаза от золота и полезла за пазуху с беззастенчивостью ребенка. Протянула мне бумаги. Глаза ее вновь устремились на стол.

– Деньги твои, – сказал я. – Пересчитай.