Последний в черном списке

Назвать сотрудника районного отделения милиции Тимофея Саранцева, снимавшего показания с пострадавшей девушки, чутким было никак нельзя. Его одутловатое серое лицо с карими глазами было совершенно равнодушным. Он вообще редко поднимал голову на сидящую напротив него Валентину, больше сосредоточившись на собственных записях. Время от времени Саранцев подносил к губам кончик ручки и грыз его. Валя механически следила за его движениями и отвечала на вопросы так, словно все, что произошло несколькими часами ранее, имело отношение не к ней, а к кому-то постороннему. Она все еще видела образы. Тимур, Егор, Павел и четвертый, рыжий…

Марина Сергеевна примостилась в углу кабинета на стульчике для посетителей, промокая платком уголки глаз. Слез уже не было. По дороге женщина успела незаметно от дочери принять две таблетки успокоительного. А еще она успела дозвониться до Владислава. Сообщать мужу о том, что случилось, по телефону Марине Сергеевне не хотелось, но другого выбора не было. Влад воспринял новость на удивление стойко. И не стал выспрашивать подробности. Сказал только, что немедленно подъедет.

— Только одного. Егор Старцев. Мы с ним встречались некоторое время…

— В интимной близости состояли?

— Нет.

— Понятно, — Саранцев сделал у себя в бумагах очередную запись и традиционно погрыз кончик ручки. — Кто были остальные трое?

— Его друзья, — Валентина прикусила губу. — Фамилий я их не знаю. И до этого случая я никогда их не видела. Могу назвать имена двоих. Они обращались друг к другу, когда…

— Назовите.

— Тимур и Павел.

Саранцев вновь сделал пометку. И почему именно на его дежурства выпадают подобные случаи? Вон с Калинкиным, например, такого никогда не случается. Сидит себе каждое дежурство и в ус не дует. А у него что ни ночь, так непременно кража, убийство или вот изнасилование теперь. Словно преступники только и ждут его выхода на дежурство, чтобы тут же отправиться на промысел.

— А четвертый? — Саранцев тряхнул головой, отгоняя неприятные мысли, и попытался сосредоточиться на деле, по которому пострадавшая девушка делала заявление.

— Они не обращались к нему по имени. Или… Я не расслышала.

— Описать его можете? — спросил Саранцев.

Перед мысленным взором Валентины всплыл образ четвертого насильника, и ее невольно передернуло. Она не могла описать его внешность. Рост, телосложение, цвет глаз, форму ушей или носа. На все это она просто не обратила внимания. В ее представлении они все были зверьми. И Егор в том числе. Валентина даже не была уверена в том, что после случившегося вообще когда-нибудь сможет относиться к людям адекватно. И в первую очередь к представителям противоположного пола. За спиной тихонько всхлипнула мать.

— Он был рыжим.

— И все?

— Большего я ничего не запомнила, — вопросы дежурного сотрудника начинали раздражать ее. — Могу еще сказать, что он был грубым, впрочем, как и его дружки, но вам это вряд ли поможет.

— Ясно, — Саранцев только мазнул взглядом по ее лицу, показывая, что не намерен выслушивать ироничные замечания, и вернулся к бумагам. — Мы попробуем найти их всех. Через Егора Старцева. Что вам еще известно о нем? Адрес? Место работы, учебы?..

Валентина рассказала все, что знала о Егоре, а Саранцев, ни разу не перебив ее, старательно занес все полученные сведения в протокол. Дважды при этом он грыз ручку.

— А где произошло… совершенное против вас преступление? — спросил он, когда девушка замолчала.

Валентина ответила не сразу. Наморщила лоб, болезненно припоминая, как все это произошло в самом начале. Красные разгоряченные физиономии насильников затмевали в ее сознании все остальное.

— Егор пригласил меня на свидание. Сказал, что хочет со мной поговорить. До этого мы с ним поссорились… Или вернее будет сказать, расстались…

— Из-за чего?

Она с вызовом вскинула подбородок.

— Это имеет отношение к делу?

— Как знать, — Саранцев с невозмутимым видом пожал плечами. — К делу может иметь отношение абсолютно все. Порой даже самые невероятные вещи. Поверьте моему опыту. Но пока опустим это. Что было дальше, Валя?

Она оглянулась на мать, но Марина Сергеевна в этот момент прикрыла платком оба глаза, и Валентине пришлось перевести взгляд на Саранцева.

— Егор предложил мне поехать за город. На дачу. То ли к родственникам, то ли к знакомым. Я уже не помню. Сказал — там и поговорим… И сначала вроде бы все было замечательно, а потом… Потом появились его друзья и…

Валентина запнулась и невольно прикрыла глаза. Прокручивать все это снова ей совсем не хотелось. Даже мысленно. На этот раз Саранцев, как это ни странно, отнесся к ситуации с пониманием. Продолжения повествования не потребовал. Спросил только:

— Найти это место сумеете?

— Нет. Вряд ли. Раньше я там никогда не была, а в этот раз… Машину вел Егор.

Дверь за спиной Валентины скрипнула, и Саранцев недовольно поднял глаза.

— В чем дело? — сдвигая брови, спросил он. — Вам кого? Кто вы такой?

Девушка обернулась. В дверном проеме, высоко подняв ворот своего черного плаща, стоял ее отец. Марина Сергеевна поднялась со стула.

* * *