Последний удар

Лейтенант Луриа задернул коричневые бархатные занавеси, прикрыв арочный проход. Потом он повернулся — его крепкая фигура четко выделялась на коричневом фоне.

— Все очень просто, — начал Луриа. — Я должен расследовать убийство, но, пока жертву не опознают, мне не добраться и до первой базы[49]. А тут еще замысловатая история с анонимными ежевечерними рождественскими подарками мистеру Себастьяну. Не знаю, что за ней кроется, как она связана с убийством и связана ли с ним вообще. Поэтому сегодня я выставил из дома всех вас, включая слуг. Всех, кроме мистера Квина, но он не получил никаких преимуществ. Я не освобождаю его от подозрений только потому, что его отец старший офицер полиции.

Еще бы, с усмешкой подумал Эллери.

— Пока вы все отсутствовали, мистер Крейг, — продолжал лейтенант Луриа, — я взял на себя смелость обыскать жилые помещения первого этажа. Кстати, я явился с ордером на обыск, в случае если для вас необходимо соблюдение формальностей. Если хотите на него взглянуть, сэр...

Крейг сердито отмахнулся.

— Каждый из подарков, присланных мистеру Себастьяну в предыдущие три вечера, был оставлен на первом этаже, — с улыбкой сказал Луриа. — Моей сегодняшней целью было убедиться, что четвертую коробку еще не подкинули.

— Чертовски умно с вашей стороны, лейтенант, — холодно произнес Джон.

— Всего лишь здравый смысл. Когда вы вернулись, я отправил вас прямо наверх и присматривал за вами, пока вы поднимались. Таким образом, я удостоверился, что никто не подбросил коробку по пути наверх. А когда вы спустились, я обыскал мужчин и осмотрел дам, прежде чем послать вас в эту комнату, убедившись, что никто не принес коробку с собой вниз. Иными словами, в данный момент я готов заявить под присягой, что на этом этаже нет коробки. А так как мы все будем оставаться в гостиной до полуночи... — послышался всеобщий стон, — невидимый Санта-Клаус, о котором вы мне говорили, получит в распоряжение весь дом. И мы должны выяснить немало интересных вещей из того, что произойдет или не произойдет. Не так ли, Квин?

* * *

Семь часов оказались долгим сроком для двенадцати человек в закрытой комнате без всякой надежды покинуть ее, даже в такой просторной, как гостиная Артура Крейга. Осада началась в атмосфере напряжения, которая сгущалась с приближением вечера. Это испортило доктору Дарку впечатление от футбольного матча. Он разрывался между просьбами к дамам говорить тише и усилиями сосредоточиться на звуках из приемника. Когда Стэнфорд повторил прошлогодний триумф над армейцами, разгромив «Кадетов» со счетом 34:13, добрый доктор едва ли мог насладиться ожидаемой победой — ему слишком досаждали разговоры. Он даже не сумел найти достойный ответ, когда Роланд Пейн указал, что независимо от того, проиграли армейцы или нет, легендарный мистер Рыжий Кэгл на прощание вновь покрыл себя славой, сделав оба тачдауна и, таким образом, приобретя все очки для своей команды.

Напряжение не разрядилось, когда сержант Дивоу пропустил через дверь столовой бледного Фелтона, несущего безошибочные атрибуты обеда «а-ля фуршет». Крейг приподнялся, затем молча сел. Оливетт Браун заявила пронзительным голосом, что это зашло слишком далеко, на что доктор Дарк проворчал, что никогда не умел удерживать тарелку с едой на колене и не намерен в его возрасте учиться этому водевильному трюку. Но большинство не протестовали. Обед проходил в молчании. Луриа был вежлив, но не ослаблял наблюдение. Его стул находился у бархатных портьер, прикрывающих арку, и он не покидал его ни на минуту.

После обеда Мариус Карло продолжал пить и вскоре заснул — его храп не улучшал ситуацию. Некоторые начали играть в бридж. Расти нашла по радио джаз-банд и убедила Джона потанцевать с ней, а затем с Валентиной и Эллен (Эллери оставался в углу, не реагируя на призывы Эллен). Поздно вечером компания, от нечего делать, согласилась с предложением Валентины поиграть в шарады. Это дало блондинке возможность продемонстрировать длинные ноги и актерский дар. Но ни то ни другое не произвело впечатления ни на кого, кроме Роланда Пейна, чей взгляд не отрывался от по-модному короткой юбки Валентины. Наконец в одиннадцать часов они прекратили игру, чтобы послушать новости, вызвавшие тихие усмешки. Комиссия президента Гувера по контролю за осуществлением законов была готова доложить конгрессу о более адекватном проведении в жизнь «сухого закона»; один из грузовиков Голландца Шульца с контрабандным товаром был похищен в нью-йоркском Ист-Сайде; пара трупов, нашпигованных пулями из «пишущей машинки», по образцу бойни в День святого Валентина[50], была извлечена по частям из переулка и занесена в протокол, как свидетельство «алкогольной войны» между Багси Мораном и Меченым Аль Капоне[51]; комиссар Уэйлен из нью-йоркской полиции предложил решить транспортные проблемы Манхэттена с помощью запрета парковок в деловых районах.

После новостей все молча сидели в ожидании полуночи.

Когда о ее наступлении дал знать приглушенный бой напольных часов на верхней лестничной площадке, головы едва приподнялись.