Последний трюк

– Население Берабеска в три раза больше, чем население всего остального континента. В Берабеске сотни ополченцев из отдельных домов – хорошо обученных и дисциплинированных. Если они объединятся, они смогут выставить армию, превосходящую в численности любую из тех, какие когда-либо видел мир. Они могут пронестись через Даром, как…

– Такая большая армия не развалится только из-за того, что будет убит один ребёнок.

– Вот почему мы не можем позволить, чтобы эта армия вообще появилась, – тихо сказала королева Джиневра. На её лице читалась неуверенность, из-за чего она казалась слишком юной для такой дилеммы. – И хотя я понимаю иронию ситуации, мы не можем относиться к мишени как к «ребёнку». Он, во всех отношениях, их Бог. Верим мы в него или нет, но именно их вера в него сейчас объединяет берабесков и ведёт к войне.

Фериус покачала головой и раздавила на столе курительную соломинку. Ториан Либри, похоже, не понравилось такое проявление неуважения к королеве.

– Таращись сколько хочешь, девочка, – бросила Фериус. – Эти твои взгляды заклинателя змей на меня не действуют. На малыша тоже. – Она фыркнула. – Салонные фокусы для простых умов, – и она рассеянно указала туда, где футах в четырёх от неё сидел на полу Рейчис, жадно глядя на Ториан.

– Я сожру твой глупый язык, аргоси, – сонно пробормотал он, всё ещё заворожённый взглядом маршала.

Но Фериус и Ториан явно ещё не закончили вставать в позу. Моя наставница подалась ближе.

– И ответ на вопрос, который я вижу на твоём лице, звучит так: «Нет».

– Что – нет? – спросила Ториан.

– Нет, ты не можешь меня одолеть. Не смогла бы одолеть и малыша, если бы он не позволил воспользоваться его доверчивой натурой.

Как она об этом узнала?

Фериус криво усмехнулась, каким-то образом поняв, что за вопрос у меня на уме.

– Маршалы любят хвастать, малыш. Особенно тем, как одна из них победила знаменитого преступника в честном бою.

– Бой не был…

Фериус снова повернулась к Ториан.

– А теперь слушай внимательно, девочка. Или ты уберёшь свой маленький ножик обратно в ножны, или я до тех пор буду пороть тебя, гоняя по всему тронному залу, пока ты не начнёшь петь гимн аргоси нота за нотой.

– У аргоси есть гимн? – спросил я.

– По такому случаю я его напишу.

Не успела Ториан ответить, как королева встала.

– Уймитесь, вы обе. Это собрание явно было ошибкой. А теперь оставьте нас, лейтенант Либри, леди Фериус.

– Я не ле…

Фериус замолчала и выругалась на неизвестном мне языке:

– Ты сделала это нарочно!

Королева едва сдерживала улыбку, но не очень убедительно.

– То, что твой арта локвит подсказал бы тебе, если бы ты не горячилась так сильно. Вот почему теперь я хочу поговорить с Келленом наедине.

– Ваше величество, – начала Ториан, – закон запрещает…

– В дальней части святилища есть передняя с прохладительными напитками. Я позову вас обеих, когда вы снова мне понадобитесь, если к тому времени кто-нибудь из вас ещё будет жив.

Судя по виду Фериус и Ториан, их не обрадовала сложившаяся ситуация, но тем не менее они подчинились.

Как только мы с королевой остались наедине (по крайней мере, настолько, насколько это вообще было возможно), она взяла меня за руки.

– Мне жаль твою маму, Келлен.

Я напрягся.

– Вы очень добры, ваше величество.

– Что случилось?

– Ничего, – ответил я. – Мы не могли бы?.. В смысле – похоже, есть более срочные дела, которые нужно обсудить.

Некоторое время она смотрела мне в глаза, но в конце концов кивнула. Одно из качеств, которые мне всегда нравились в королеве, – то, что она никогда не уклоняется от выполнения долга, каким бы неприятным он ни был.

– Келлен Аргос, по моему королевскому приказу ты отправишься в земли Берабесков, проникнешь в их столицу, а затем воспользуешься всеми доступными тебе уловками и трюками, чтобы пробраться в их самый священный храм. Ты найдёшь их юного Бога, Келлен.

– А потом?

Когда группа аристократов пыталась отнять у неё трон, в разгар хаоса и кровопролития, один невероятно мерзкий тип, называвший себя белым Пленителем, управлял мною с помощью Чёрной Тени. Именно королева Джиневра нашла тогда способ освободить мою душу. Вскоре после этого она сказала мне, что не хочет, чтобы я ради неё убивал.

Она крепко сжала мои руки.

– Делай то, что следует сделать, Келлен. Поступи правильно.

– Что вы хотите этим сказать?

– Именно то, что сказала. – Она задержала мой взгляд на мгновение дольше, чем следовало ожидать. – Понимаешь?

Арта локвит – нечто большее, чем искусство красноречия. Это искусство слышать. В данном смысле оно ближе всего к арта превис – таланту аргоси к восприятию.

«Понимаешь?» – спросила королева, и в её вопрос было вложено гораздо больше, чем позволяли слова.

Тогда я тихо сказал:

– Если я откажусь идти, или если вы не прикажете мне идти, Шептуны просто пошлют кого-нибудь другого – того, кто выполнит эту работу.

Она кивнула.

Я бросил взгляд в сторону прихожей.

– Ториан.

– Такой выбор был бы очевиден. И уж она-то наверняка куда охотнее выполнит их приказы.