Последний трюк

– Сначала снимаешь брюки. Женщинам это нравится. Затем поворачиваешься и виляешь перед ней попой. А потом нужно только упасть на колени и издать этот звук…

Я не собираюсь описывать его вопли. Достаточно сказать, что они были настолько отвратительны, насколько вы можете себе вообразить. Рейчис не затыкался до самого дворца.

Глава 3. Лейтенант

Императорский дворец Дарома был моим домом весь минувший год, и куда более роскошным местом, чтобы оставить там шляпу, чем цепь захудалых придорожных таверн, кишащих блохами, и тесных тюремных камер, которые обычно служили преступнику жилищем. Однако это не делало его более удобным.

Диковинное и элегантное убранство дворцов с позолоченными залами, потрясающие портреты и величественные статуи – всё это действительно стоит увидеть. А если ты не родился в подобном месте? Ведь, живя во дворце, поневоле чувствуешь себя маленьким. Убогим. Незваным гостем, чьё присутствие омрачает торжественность обстановки.

Этого достаточно, чтобы заставить человека призадуматься, следует ли ему вообще тут находиться.

– Ну и кто позволил паршивому, никчёмному преступнику разгуливать в таком прекрасном, респектабельном здании, как это? – спросила лейтенант Ториан Либри.

«Не лезь в драку, – напомнил я себе. – Позволь ей отволочь тебя в камеру, и к утру королева прикажет тебя освободить. После чего… – я понюхал подмышку, – будет весьма полезно – долго-долго отмокать в ванной».

Ториан небрежно – можно сказать, неуважительно – прислонилась к статуе Гефанта IV, знаменитого злобного дароменского монарха, учредившего службу королевских маршалов более века тому назад. При жизни Гефант нарушил традицию, отказавшись от вычурного королевского облачения в пользу довольно простого серого кожаного плаща, более подходящего, чтобы прятать ножи и удавки, которые он любил пускать в ход против потенциальных убийц. И по сей день тускло-серая одежда остаётся обычной униформой почти каждого маршала в Дароме, за исключением Ториан Либри: она выкрасила свой длинный кожаный плащ в тёмно-красный цвет.

Она утверждает, что такой цвет лучше скрывает пятна крови.

– Соскучился по мне, меткий маг? – спросила она, подмигнув.

Тут следует упомянуть – что касается безжалостных блюстителей закона – Ториан Либри – самая красивая женщина, какую я когда-либо встречал.

Хотите знать, насколько она красива?

– Такие холосенькие… – пробормотал Рейчис.

Белкокот сидел у меня на плече, положив одну лапу мне на макушку, и широко раскрытыми глазами смотрел на лейтенанта. Что ж, знаю, о чём вы думаете: почему белкокота (тем более утверждающего, будто человеческие лица настолько уродливы, что его рвёт при каждой попытке сосчитать их глаза, не успевает он дойти до двух) завораживает эта голокожая?

– Самые холосенькие глаза, какие я когда-либо видел, – мечтательно просвистел он.

Представьте себе глаза цвета самого яркого индиго – ярче лазуритовых руд в голубой пустыне Семи Песков. Глубже и богаче вод у побережья Гитабрии, которые местные жители называют Сапфировым морем. Настолько манящие, что не один поэт-любитель из придворных бредил о блаженстве утонуть в этих глазах.

Что касается меня, обычно я стараюсь не тонуть.

Насколько я сумел разузнать, Ториан была всего на пару лет старше меня. Череда удачных поисковых операций и поимка самых опасных преступников в дароменской империи позволила ей подняться по карьерной лестнице гораздо быстрее её сослуживцев-маршалов – факт, который бесконечно их раздражал.

Однажды я повстречался с одним из тех, кого она поймала. Парень поклялся – аккурат перед тем, как его уволокли на виселицу, – будто видел, как Ториан в одиночку уничтожила шестерых отлично обученных убийц, преследуя их в горах. Он решил, что его оставили в живых только для того, чтобы кто-нибудь мог поведать её историю.

– Я нацелил арбалет прямо на неё, – повторял он снова и снова. – Но эти глаза… Боги моря и неба – один взгляд, и я просто не смог заставить себя выстрелить.

Есть что-то особо трогательное в ожидающем казни человеке, очарованном красотой маршала, которая отправила его на виселицу.

Но когда Ториан Либри тебе улыбается… Когда эти высокие скулы становятся ещё выше, а длинные чёрные волосы мерцают, словно оникс, ниспадая на шею такими гладкими волнами, что можно смотреть на них целый день, даже не думая о том, как сильно тебе хочется её задушить…

И, да… Эти глаза.

– Как сапфиры, – промурлыкал Рейчис.

Стоит отметить, что белкокоты вообще-то не мурлычут.

Лейтенант Либри коротко кивнула шести сопровождавшим меня маршалам, и они оставили меня на её попечение. Никакого прикрытия, никаких наручников. Потому что Ториан любила напоминать, что она быстрее меня и может легко вогнать мне в горло один из своих любимых метательных ножей длиной в палец, прежде чем я дотянусь до футляров с порошками.

– Мы не можем продолжать встречаться вот так, картёжник, – начала она, взяв меня под руку и ведя через большую приёмную, словно я сопровождал её на королевский бал, а не был пленником, идущим в дворцовые подземелья.

Она положила голову мне на плечо.