Последний суд

— Еще в молодости. Но где он ее купил, я не знаю. Они вновь наполнили бокалы вином и сменили тему — предыдущая себя исчерпала. Жанна Арманд переключила свое внимание на самого Аргайла. Он развлек ее, вспомнив самые интересные факты своей биографии, связанные с торговлей картинами, потом выдал подборку лучших анекдотов и самых громких скандалов из мира искусства, и глаза француженки во всех нужных местах выражали ужас, удивление и смех. Иногда она смеялась вслух, когда он особенно забавно представлял анекдот, и невзначай прикасалась к его руке. Он поведал ей о своей жизни в Риме, о том, как продает и покупает картины, о том, что такое подделка произведений искусства и контрабанда.

Вот только имя Флавии ни разу не прозвучало за весь вечер.

— Теперь ваша очередь, — сказал он наконец. — Давно вы работаете на месье Рукселя?

— Несколько лет. Если вы не знаете, он — мой дед.

— Ах вот оно что.

— Я планирую его время и помогаю вести дела нескольких небольших компаний, которые он все еще возглавляет.

— У меня сложилось о нем впечатление как о крупном бизнесмене. Или адвокате. Или политике. В общем, что-то в этом роде.

— Он действительно раньше всем этим занимался, но с недавних пор отошел от дел и проводит только небольшие финансовые операции. В основном он играет на бирже, да и то больше для поддержания формы. Когда-то это было моей специальностью.

— Когда-то?

— Да, я только начинала осваивать профессию, когда дед попросил меня помочь ему разобраться с архивом. Можете себе представить, сколько бумаг у него накопилось за столько лет. Он не хотел поручать эту работу чужому человеку. Предполагалось, что я рассортирую документы и вернусь к самостоятельной деятельности, однако прошло уже несколько лет, а он по-прежнему не может без меня обойтись. Я много раз предлагала ему взять кого-нибудь на постоянную работу, но он говорит, что меня никто ему не заменит.

— Вам нравится работать у него?

— О да, — быстро ответила она. — Конечно. Он замечательный человек, и я нужна ему. Ведь у него, кроме меня, никого нет. Его жена умерла молодой. Такая трагедия: они были чудесной парой, и он любил ее много лет еще до женитьбы. А моя мать умерла родами. Так что я — единственный близкий ему человек. Я помогаю ему не разбрасываться на мелочи. Знаете, он совершенно не умеет отказывать. К нему постоянно обращаются с просьбами какие-то комитеты, и он всегда говорит им «да». Если только мне не удается перехватить почту раньше и ответить «нет».

— Вы действительно так поступаете?

— Это привилегия секретаря, — ответила женщина с легкой улыбкой. — Да, я вскрываю всю его почту. Но иногда им удается пробиться к нему в обход меня. Например, сейчас он работает в международном финансовом комитете. Это предполагает постоянные, изматывающие его поездки и встречи. Но вы думаете, он откажется от всего этого? О нет. Он так добр и так жаждет помочь всем и каждому, что не имел бы ни одной свободной минуты, если бы я не ограждала его от просителей.

Аргайл вдруг почувствовал ревность. Жанна не просто любила и уважала своего деда, ее чувство к нему было сродни поклонению. Возможно, Руксель заслуживает подобного отношения. Для нее он не просто наниматель, а один из величайших людей современности. Но так ли она искренна? И что получает взамен?

— Он получил крест за участие в войне, — вспомнил Аргайл.

Жанна Арманд улыбнулась и вскинула ресницы.

— Я смотрю, вы прилежно выполнили домашнюю работу. Да, его наградили крестом за участие в Сопротивлении. Дед не любит об этом говорить — по слухам, много раз он был на волосок от смерти. Каким-то образом ему удалось выйти из всего этого, не потеряв веру в человечество.

— Вы говорите о нем с таким восхищением, — с ноткой ревности сказал Аргайл, — однако не бывает людей, успешных во всем. Кажется, политическая карьера у месье Рукселя не задалась?

— Иногда поражение вызывает большее уважение, чем взлет. Дед был честным человеком, слишком честным. Он начал проводить чистку в министерстве, увольняя некомпетентных и непорядочных людей. Естественно, они не сдались так просто. Он действовал открыто, они использовали грязные методы. Неудивительно, что он проиграл. Но он извлек для себя урок.

— Скажите, вы любите его или только восхищаетесь им?

— Конечно, люблю. Он — очень добрый, щедрый, мужественный человек и всегда прекрасно ко мне относился. Такие люди, как он, у всех вызывают любовь и доверие. Как я могу не любить его? Все его любят.

— Наверняка найдутся люди, которым он не нравится, — прокомментировал Аргайл.

— Что вы хотите этим сказать? — нахмурилась Жанна.

— Ну, — замялся он, шокированный ее неожиданно резким тоном, — успешные влиятельные люди всегда вызывают зависть. Такие люди по определению не могут всем нравиться.