Последний солдат

— Вот именно, — назидательно выставляю палец, — даже конструктивная критика вызывает отторжение у этих консерваторов и ретроградов из Политбюро. Они все новое, непривычное и любые замечания даже по делу воспринимают в штыки. Поэтому и являются сегодня главным тормозом развития страны.

— Ну, ты это… не очень-то расходись, — ворчит генерал, — все-таки они заслуженные люди. Леонид Ильич сам воевал, имеет ранение. Многие члены Политбюро тоже были на фронтах, восстанавливали страну.

— Да я же не спорю, — примирительно поднимаю ладони. — Брежнев — очень хороший человек, и многие из Политбюро, фронтовики, по сути, неплохие люди. Но хороший человек — это не профессия. Можно быть замечательной личностью, отличным отцом, добрым и приятным парнем, но при этом привести страну к катастрофе, своей ограниченностью и неспособностью видеть перспективы развития. Вот того же Китова лишили должности, выгнали из партии, а ровно через десять лет в 1969 году США реализовали этот проект у себя. Под руководством Министерства обороны была создана система «Арпанет». Через тридцать лет она станет прообразом Всемирной Паутины, опутавшей мир своими сетями. Информационные технологии, основанные на алгоритмах ЭВМ, будут стремительно развиваться, становясь значительной частью мировой экономики. Запад начнет зарабатывать на них десятки миллиардов долларов. А мы могли быть первыми, и эту возможность, извини, просрали, а ученого, на десять лет опередившего американцев, уволили и подвергли репрессиям.

Другой пример — ОГАС, разработанный последователем Китова — академиком Института кибернетики Глушковым. Он давал возможность произвести полную информатизацию всех технологических и экономических процессов. Это позволило бы оперативно получать актуальные сведения и на их основе принимать обдуманные и проработанные решения. Также в ОГАС входила АСПР — автоматическая система плановых расчетов, позволяющая работать с показателями, разрабатывать варианты развития народного хозяйства и контролировать их исполнение.

К сожалению, полностью проект был отклонен Госпланом по причине экономической нецелесообразности. Травлю Глушкова устроили экономисты Либерман, Бирман, Белкин, поднявшие дикий вой о «20 миллиардах рублей, которые предлагается потратить на сомнительное дело».

— Да, я что-то слышал об этом, — осторожно говорит дед, — но вроде бы все не окончательно закрыли.

— Ага, — с сарказмом подхватываю я, — по указанию правительства Косыгина Глушков сосредоточился на «системах нижнего уровня». На Львовской ГРЭС свои разработки внедряет. Это как мыло с шилом сравнивать. Ничего от первоначальной идеи не осталось.

На секунду останавливаюсь, переводя дух.

Генерал молча смотрит на меня, ожидая продолжения.

— Ладно, идем дальше, — мысленно подыскиваю подходящие варианты. — Вот тебе еще один пример. В 1961 году в Ленинграде создали проект и возвели индивидуальный дом площадью почти 50 м² из армированного пластика с толщиной 14 сантиметров. По теплоизоляции он соответствовал кладке в четыре кирпича. С кухней, комнатой и санузлом. Себестоимость этого проекта составила 850 рублей, то есть в четыре раза меньше, чем у аналогичной однокомнатной квартиры с такой же площадью. Планировалось строить такие дома на окраинах больших городов. Это была отличная возможность решить жилищную проблему, обеспечить доступной жилплощадью молодых специалистов, создать новые поселки для желающих. Тем более что выглядели такие дома очень необычно и привлекательно. Но после смещения Хрущева было принято решение не поддерживать «жилищный индивидуализм» и свернуть проект. Можно вспомнить и про разработки ВНИИТЭ, которые забраковывались по различным причинам, часто надуманным, например, очень удобное для пассажиров и водителей «перспективное такси». В результате в соревновании технологий мы проигрываем. Про электронику, одежду я уже не говорю. Все качественно, надежно, но безобразно на вид.

— Хорошо, я тебя понял. Что у нас плохо, по твоему мнению, ты рассказал. Остается еще один важный вопрос: что делать?

— Я, конечно, не экономист, — задумываюсь на несколько секунд, формулируя и выстраивая аргументы, — но кое-что могу уже сейчас сказать. Необходимо перестраивать экономику, делать ее более гибкой и разносторонней. Прежде всего, вернуть сталинские артели. Они составят конкуренцию государственным предприятиям. Также очень важно позволить людям официально зарабатывать любимым делом или используя имеющиеся умения и навыки.

— И как ты это видишь? — дед с интересом смотрит на меня.

— Это должно быть что-то вроде патентов на индивидуальную трудовую деятельность. Умеет человек, допустим, шить одежду, делать какие-то сувениры, мастерить мебель, покупает себе такой патент, платит небольшой налог от дохода и занимается своим делом.

— Буржуев предлагаешь новых вырастить? — криво ухмыляется генерал.