Последний реанорец. Том XI

— УДАЧИ? Один против двоих? Один против троих? Один против четверых? — вдруг вышла из себя Ивара, повысив голос. — Это полный абсурд! Что за бредовые правила? Это… это… — задыхаясь от возмущения шипела она, — это…

— Несправедливо, моя дорогая, не так ли? — тепло улыбнулась Бездна, невольно взглянув на меня. — В этом вся суть Развлечения Древних. Это не соревнование и не состязание. Это даже не смертельный турнир. Это… развлечение. Сильный побеждает слабого. Слабые пытаются одолеть сильных. Данная равность.

— Тогда в чем смысл этого фарса? — фыркнула недовольно Лислина. — Где здесь хвалённая равность?

— Я ведь уже говорила, что равность у всех относительна, — заметила покровительница. — А любая смертельная опасность таит в себе крохотный шанс на еще большую силу и становление. Возможность выйти за свои рамки и пределы, а также стать нечто значимым.

— Тогда получается здесь… — пришла к невероятному сознанию ВальдХэрри, расширив глаза.

— Да, — кивнула с улыбкой великая мать. — Здесь нет победителей, либо их сразу несколько. В прошлый раз всего за пять дней схваток, в живых из трёх тысяч разумных осталось около десяти. Все остальные стали жертвой Развлечения Древних.

— Что за сумасшедший мир… — тихо простонала Ивара.

— Как по мне он хуже, — отметил расслабленно я, ловко спрыгивая с одних перил и запрыгивая на другие. — Намного хуже. Прогнивший мир со своими прогнившими правилами и законами. Его уже не спасти. Пусть катиться в необъятную пропасть.

— Ты готов? — вдруг вопросил задумчиво мироходец, а после глазами указал вниз. — Там остались не слабаки. Отнюдь не слабаки. К тому же стоит ждать подвоха от странников.

— Разумеется готов, — кивнул расслабленно я. — Смерть меня не страшит. Да и погибать я пока не собираюсь, — а затем обратился к трём взволнованным феям, что продолжали находится на своих облюбованных местах моего тела. — Девочки, останьтесь здесь. Можете пока обрадовать Лислину, а я скоро вернусь.

Реанорская эмпатия за долю мгновения уловила вселенские переживания и страх в сознании всей троицы. Однако пару секунд спустя крылья их тихо застрекотали и все, как одна спорхнули на каменные перила перед богиней Жизни.

— Берегите себя, благодетель, — прошептала обеспокоенно Ниа, под напряженные кивки своих подруг. — Главное не забывайте. Вы хороший. Очень хороший!

Хороший, значит. Было бы это действительно так, то ничего подобного за две моих жизни не случилось.

— Картар, богини, ВальдХэрри, — кивнул уважительно я всем присутствующим и под конец обратил свой взор на покровительницу и склонился чуть ниже. — Бездна…

Взгляд великой матери был всё также мягок и печален, вот только ответа я дожидаться не стал, а просто соскользнул спиной вниз. В ушах свистели порывы ветра, а моё падение, если судить по лавине эмоций заметило, как минимум половина арены. Потому как образовалась удушающая и гнетущая тишина с привкусом страха, раздражения и ненависти.

Ритм угасания…

Техника телепортации сработала в самой выверенной манере, ведь секунду спустя я уже стоял прямо напротив полностью сформировавшейся пространственной арки. Взгляд невольно прошелся по огромным и затихшим трибунам, после по рядам хмурых и мрачных воителей, а затем сфокусировался на пяти странниках в теле своих самых могущественнейших посланников, что стояли особняком от прочих.

Хаарса, Ур'атап, Фараф, Гумонд, Аарр'азз.

Хаанса, Танер, Летта, Саллайн, Имберт.

Альва, горгон, фурия, ифрит и асур.

Один смертный против пятерых бессмертных.

— Скоро, — прошептал я одними губами, вглядываясь в их невероятно спокойные лица и глаза. — Час вражды и ненависти закончится очень скоро.

Ладно, сейчас поглядим, насколько я везуч в своей второй жизни. Хотя я откровенно сомневаюсь, что дело здесь в удачи.

Затем неспешно обернувшись к арке и сделав шаг вперед весь мир разом поблек и следом необратимо погас…

Глава 19. Безумие, кровь и смерть повсюду…

Астральная арена. Обитель древних.

Несколько секунд спустя…

Переход через пространственную грань Древних практически всегда сопровождался непроглядной мглой и полной потерей контроля над организмом. Складывалось впечатление, что за долю мгновения собственное тело разлагалось на миллиард крохотных частиц и в тот же момент оно собиралось воедино, порождая нечто новое. Вот только с одним огромным «но». Колоссальной части твоих сил словно никогда не существовала или же она оказалась заблокирована неведомым доселе барьером, который невозможно было преодолеть или разрушить.

Первое, что смогло учуять обострившееся реанорское обоняние — это уже знакомый необычайный смрад сероводорода и как ни странно… вонь тухлых яиц. А когда размытый взор, наконец-то, полностью восстановился, пришло чёткое осознание того, что те, кто спроектировал Обитель Древних являлись больными и напрочь отбитыми ублюдками. Порой я считал себя закоренелым безумцем, но эти почившие проныры с лёгкостью дадут мне фору.