Последний пророк

Проведя пальцем вдоль плоского лезвия, Хакал поднял кончик пальца кверху, и все в мастерской увидели бледнооранжевый слой пыли на нем. А когда Хакал провел кончиком пальца по разбитому кувшину, пыль растворилась в его красках.

Тупа тут же упала на колени.

— Я сделала это, желая спасти гильдию, мой Господин! Девушка порождала зависть и раздор. Мы не можем выполнять нашу работу без…

Нож Тупы глубоко вонзился в ее шею, она тут же умерла.

Отбросив нож в сторону, Мокиикс приступил к назначению на место Тупы другой женщины. К нему обратилась Ошитива:

— Мой Господин, могу ли я сказать?

Все женщины от изумления открыли рты, а Господин Хакал бросил на нее пронзительный взгляд. Так как за этим не последовало приказа о наказании дерзкой девчонки, Мокиикс в ожидании, но с неодобрением посмотрел на нее.

От страха во рту у Ошитивы все пересохло, а сердце забилось еще быстрее. Она должна все исправить. Хотя из-за Тупы разбился кувшин, но Ошитива полагала, что виноваты в этом ее эгоистичные мысли. Теперь она понимала, что должна изгнать из своего сердца все злые и ненавистные чувства и, конечно, месть и посвятить себя священной миссии, для которой она рождена на свет: призывать дождь.

Положив руку на плечо Яни, она сказала:

— Эта женщина заслуживает того, чтобы занять место главы гильдии, мой Господин. Она почитает богов и слушается своих Господ, а ее керамика — самая красивая во всем Центральном Месте.

Мокиикс изучающе смотрел на нее, а Ошитива покорно ждала, пока он не разглядит в ее глазах это новое чувство смирения и не поймет, что тихая вражда между ними, о которой, конечно, знала только она, наконец закончилась.

Потом он посмотрел на Хакала, тот в ответ слегка кивнул.

Ошитива облегченно вздохнула. Если Яни станет надсмотрщицей, то Ошитиве будет легче создавать кувшины, которые привлекут богов в Центральное Место. И Ошитива, снова обновленная, уже третья Ошитива, приложит все свои усилия, чтобы так и произошло.

Потом Господин Хакал сказал что-то Мокииксу, который велел жрецам забрать с собой девушку. Ошитива подавила в себе испуганный крик: они собираются отдать ее в жертву на алтаре крови!

— Пожалуйста, сохраните мне жизнь, и я призову в долину дождь, — начала она.

— Никто не собирается тебя убивать, глупая девчонка, — резко прервал ее Мокиикс, а потом уже спокойно прошептал: — Пока.

Когда они уже собирались уходить, Яни задержала Ошитиву, и, вынув из своего кожаного мешочка на ремне волшебный полировочный камень, вложила его в руку Ошитивы.

— У меня нет дочерей, — проговорила она, — и когда я умру, этот камень похоронят вместе со мной. А у тебя талантливые руки, Ошитива. Этот камень на протяжении всей моей жизни был мне верным другом, он будет счастлив и с тобой. И вместе вы призовете дождь в Центральное Место.

Ошитива поцеловала мудрую женщину и пожелала благословения богов ей и ее мастерской, а потом, когда она повернулась, чувствуя себя намного лучше, чем за последние дни, она поймала на себе пристальный взгляд Господина Хакала. Он смотрел на нее так всего лишь секунду, но этого мгновения хватило, чтобы ее пробила леденящая душу дрожь.

Он знает, что я обнаружила тайную поляну…

10

— Ты здесь, девочка?

Ошитива подняла глаза. Перед ней стоял Главный Повар и в руках держал большое плоское блюдо с горячим мясом армадилла.

— Отнеси это Господам! — Она оглянулась, чтобы посмотреть, к кому он обращается. — Поторопись, пока оно не остыло!

Встав со своей циновки, сидя на которой лепила дождевые кувшины, она в упор посмотрела на повара. Наверняка он не ее имел в виду, когда просил отнести блюдо в частные владения Темного Господина. Две недели прошло с тех пор, когда была казнена Тупа, а Яни заняла ее место, Ошитива жила на кухне вместе с поварами, никуда не ходила и ни с кем не общалась, полностью сосредоточившись на создании дождевых кувшинов.

— Ты что, оглохла?! — рявкнул он на нее.

Ошитива уже слышала, что ночью куда-то бесследно исчезли два работника кухни, поэтому слуги были очень нужны. Робко взяв блюдо, она посмотрела вглубь освещенного факелами коридора, который из кухни вел во внутренние комнаты.

— Скорее! — снова поторопил ее Главный Повар, и Ошитива направилась в запрещенный для нее проход.