Последний поцелуй (ЛП)

— Рив никогда не согласится поговорить с Микой, — уверенно ответила Эмбер. — Он скорее убьет его, чем состоится их разговор.

Она забралась на заднее сиденье машины и передвинулась на середину, чтобы оказаться между мной и Ривом.

Я тихо сидела и убеждала себя, что это лишь предположение, а не принятие желаемого за действительное. Виланакис пугал меня, и, погибни он, я бы не пролила ни слезинки. И, по правде говоря, если бы его убил именно Рив, я бы с этим справилась. Микелис был очень плохим человеком и заслуживал худшего.

Но от того, как Эм преподнесла свою мысль, отдавало интригой. И это волновало меня куда больше, чем мне хотелось бы признавать.

Поскольку мы летели на остров на частном самолете, регистрация в аэропорту прошла быстро. После того как все прошли досмотр, Рив зашел в магазинчик за газетой.

— У нас есть жвачка? — спросила Эмбер, пока мы вместе с охранниками ждали Рива.

— Нет. Пойду, куплю немного.

Я встретила Рива возле кассы и протянула ему пачку «Тридента». (Примеч.: марка жевательной резинки).

— Еще нам нужен драмамин. Эмбер в самолетах укачивает.

Саллис показал мне упаковку таблеток.

— Уже купил.

— Ну да, конечно же, ты знаешь об этом. Не знаю, чем я думала. — С трудом произнесла я, несмотря на натянутую улыбку. После чего отвернулась и поспешила вернуться к Эмбер. И даже не обернулась, когда Рив окликнул меня. Потом еще раз проигнорировала его, когда он минутой позже присоединился к нам. Я поймала на себе его жгучий взгляд, когда он протянул Эмбер покупки. И когда Рив, наконец, переключился на своих сотрудников, облегченно выдохнула. И так пройдут ближайшие две недели? Постоянно избегать и игнорировать? И все время притворяться, что я не чувствую себя несчастной?

Не уверена, что была настолько хорошей актрисой.

* * *

В самолете Рив сел возле кабины пилотов вместе со своими людьми. Мы с Эмбер заняли места в дальней части самолета, она — у окна, а я — рядом. Джинджер, стюардесса, которая была на борту, когда я летела в Джексон, подала нам по бокалу «Мимозы», а затем исчезла, чтобы заботиться о мужчинах.

Мы с Эмбер немного поговорили, и, примерно через полчаса полета, она зевнула и сообщила:

— Драмамин всегда усыпляет меня. — Она откинула спинку сиденья и, воспользовавшись наушниками и айподом, которые одолжила у меня, повернулась на бок и заснула.

Будто по команде, Рив вышел из передней части самолета, и я вся затрепетала. Уткнулась носом в свой «Киндл» и продолжила, как и раньше, игнорировать его. Или делать вид, что игнорирую. По-настоящему игнорировать его было невозможно.

И я определенно не могла, когда он сел напротив. Однако пыталась, опустив взгляд, пока Саллис молча изучал меня. Его взгляд буквально прожигал мою кожу.

Наконец, он заговорил:

— Итак. Ты со мной не разговариваешь?

Да, я не разговаривала с ним. Разве что в случае крайней необходимости. Но это было так по-детски. Даже я это понимала.

— Я разговариваю с тобой, — ответила я. — В том магазинчике недавно, например.

— Полагаю, с учетом этого, с момента отъезда Джо ты сказала мне всего около двадцати пяти слов.

Сорок семь, если быть точной. Я считала.

Потом пожала плечами, не поднимая глаз.

— Мне нечего сказать. — Это была не совсем правда. Мне было, о чем поговорить, но я уже устала вечно начинать разговор первой.

— Хм-м, — протянул Рив. И притих. А я продолжила смотреть на экран книги, снова и снова перечитывая одно и то же предложение, но не понимая его смысла. Все, на чем я могла сосредоточиться, это его близость. Его присутствие влияло на меня так сильно, словно Саллис действительно касался меня. И хотя он сидел всего в паре метров от меня, но казался таким далеким, как никогда прежде.

Я прикрыла глаза и задумалась, смогу ли когда-нибудь перестать тосковать по этому мужчине. По всему, что его касалось. Или хотя бы по чему-нибудь. Я так привыкла к этому чувству, что сомневалась, останусь ли той же Эмили, если оно меня покинет.

— Семья Виланакиса... моя семья... — Услышав его голос, я тут же распахнула глаза. — Уже черт знает с какой поры вовлечена в организованную преступность, — продолжил Рив, и я затаила дыхание. — Это уже как, своего рода, традиция. Как расти в религиозной семье. Каждого рожденного в нашей семье ребенка автоматически воспитывали в таком образе жизни. И этого никак не избежать. Кровное родство с Виланакисами — это узы, которые невозможно разорвать.

Я медленно приподняла голову, опасаясь, что если буду слишком резкой, то разрушу момент. Он впервые признал свою связь с Микелисом. Рив впервые сам, без пинка с моей стороны, рассказывал что-то.

Наши взгляды пересеклись, однако он тут же перевел свой на иллюминатор.