Последний поцелуй

Сестре тоже нужно позвонить. Охранники Достонеева охраняют её, за последние годы я позволял себе минимум контактов с ней. Парни не знают, кого они охраняют. Они только знают, что им хорошо платят за защиту маленькой девочки. Женщины, поправляю я себя. Катя не любит, когда её называют девочкой, но я всё помню. Она была призраком девушки, когда я её отослал, то есть, когда притворился, что убил её, чтобы Елена Петрович не могла её схватить и использовать против меня.

Когда Кате было двенадцать лет, я не позволил подарить её мужчине. Для меня стала очевидной моя слабость, либо Катю убьют в качестве наказания за моё неподчинение, либо грязно используют. Я вызвался убить её сам, и в семнадцать лет заработал себе соответствующую репутацию. Другая женщина заподозрила бы мою уловку, но Елене льстила моя готовность убивать. Секс был предпочтительнее смерти. В конце концов, я сам выбрал этот путь. Секс над смертью. Но не для Кати. Я решил подчиниться Елене ради Кати, чтобы моей сестре не пришлось испытывать то же самое, что и мне, но в других руках.

Я сжёг её и триумфально доставил прах Елене. Я всё записал, чтобы Елена поверила в реальность происходящего. Одним поступком я укрепился, как лоялист, готовый на всё для Елены и Братвы. Для других мой поступок был отвратительным, но породил настоящий страх. Я стал Василием Петровичем – аморальным человеком, готовым убить даже родную сестру.

Но ничего из этого не было на самом деле. Я пошёл к Достонееву и обещал что угодно. Он пригласил волшебника, с которым при использовании дыма и зеркал, мы подделали смерть Кати. Сейчас она прячется, ожидая, когда я её освобожу. «Мадонну» нужно купить. Долги нужно отдавать.

Чтобы вернуть мою сестру.

Мне нужен список дел и обязанностей. В этом смысле я такой же странный, как Наоми. Наконец, я успокоенно вздыхаю и засыпаю. Полёт был долгим, я часто просыпаюсь, но снова заставляю себя спать. Моё тело нуждается в отдыхе, ведь в Риме меня ждёт охота. Пилот выходит, чтобы предупредить, что мы приземлимся через тридцать минут. Я поднимаюсь и киваю ему. С явным удовлетворением замечаю, что Наоми всё ещё спит. Я её измотал.

Пилот уходит, чтобы приступить к посадке, а я переодеваюсь в серый костюм из маленького шкафа. Там же находится форменное платье стюардессы и дорожная сумка. Эта одежда подойдёт Наоми намного больше, чем яркие туристические шмотки. Я открываю сумку, нахожу чистое нижнее бельё, брюки и белую блузку. Это подойдёт Наоми. Не хочу проносить украденный багаж через таможню. Пилот позаботится о нём в свой следующий полёт.

Ему, как и остальному персоналу, хорошо платят, чтобы чётко выполнять задачи, не задавая лишних вопросов. На полу также ожидают короткие полуботинки и кожаные лоферы четырнадцатого размера. Наблюдаю за телом Наоми, одиноко лежащим на кровати и наполовину прикрытым одеялом. Под ним она обнажена. Не могу остановить воспоминания о том, как сладко она бьётся в конвульсиях от моих пальцев, как хватает меня за плечи и называет по имени.

Я посильнее затягиваю узел галстука, чтобы вернуть своё внимание к более важным вопросам. Мой член не важен. Чувство её мягкого влагалища вокруг моей плоти неважно. Единственное, что важно, это «Мадонна».

Я решительно прерываю эти внутренние ведения и надеваю пиджак. Он, в отличие от рубашки и брюк, сидит свободно, что позволяет мне спрятать под ним пистолет.

Я летаю частными самолётами не потому, что слишком хорош для общественных авиалиний, а потому, что никуда не могу пойти без оружия в кобуре под мышкой и ножа на ноге. В портфеле в шкафу я нахожу ещё один пистолет, шесть магазинов и пачку наличных. Засовываю деньги в карман, так как мне придётся дать несколько взяток, когда мы прилетим.

Просматриваю брони, которые сделал из самолёта. Мы могли бы остановиться в туристическом месте на Виа деи Кондотти или вдоль Посольства Роу на Виа Витторио Венето. Но Хасслер находится на вершине холма, с которого видно большую часть Рима. Это самое безопасное место. Замечаю, что один из номеров выходит на Испанскую Лестницу. Идеально. Я смогу видеть, как приближаются враги.

– Наоми, – зову я, стоя в двух шагах от кровати.

Я не могу приблизиться ближе к её сетям. Уважаю её силу и знаю свои пределы.

Она поворачивается, и её сладкие груди колышутся в движении прежде, чем остановиться. Она воплощение искушения. Я отступаю. Она моргает, пока её взгляд не задерживается на мне. Меня, как всегда, поражает их яркий ясный цвет. Но также быстро её взгляд, встретившись с моим, скользит по моей щеке, а затем сосредотачивается на моём ухе.

– Пришло время просыпаться. Вставай, одевайся и составь мне список необходимого оборудования. Я хочу купить всё, чтобы достичь нашей цели и завершить дела.