– А что это за поселок? – осведомился он. – Это то самое место, где доктора Полка видели в последний раз?
Мастерсон кивнул.
– В последний раз Арчибальд звонил мне именно отсюда. Он пребывал в страшном возбуждении, поскольку сделал какое-то важное открытие и ему не терпелось поделиться им. Больше я не слышал его голоса. Но иногда с ним такое бывало: он мог пропасть на несколько месяцев, путешествуя из деревни в деревню. Поселки, подобные этому, даже не имеют названий, и представители высших каст не подходят к ним на пушечный выстрел. Но через некоторое время я начал опасаться худшего.
– Стоит ли нам бояться этих людей? – спросил Грей.
– Наоборот.
Мастерсон открыл дверь машины и, опираясь на трость, выбрался из нее. Грей последовал за ним, после чего из джипа вышли все остальные.
– Оставайтесь возле машины, – предупредил их коммандер.
Мастерсон заковылял к костру, Грей – за ним. Профессор прокричал что-то на хинди. Поскольку Грей изучал индуизм и индийскую философию, он знал несколько фраз на этом языке, но их было явно недостаточно, чтобы понять, о чем идет речь. Однако по тому, как профессор переводил взгляд с одного лица на другое, можно было заключить, что он пытался отыскать какого-то определенного человека.
Индусы продолжали стоять молчаливой стеной, ощетинившейся примитивным оружием.
Вол, запряженный в телегу, тоскливо замычал, словно давящая атмосфера подействовала и на него.
Наконец Мастерсон встал между двумя чадящими кострами. Воздух был наполнен смрадом жареной печенки и горящих автомобильных шин. Грею стоило больших усилий не закрыть ладонью нос и рот. Мастерсон указал рукой на грузовик и продолжал говорить. Грей различил в его тираде имя Арчибальда Полка и знакомое слово «бети».
Дочь.
Все мужчины уставились на Элизабет. Вилы и косы опустились. Неприкасаемые стали шептаться, тыкая пальцами в сторону американки. Человеческая стена распалась. Два мальчика с радостными воплями бросились в глубь поселка по узкому проходу между двумя каменными домами.
Мастерсон повернулся к Грею и сообщил:
– Ачхуты здесь очень уважают Арчибальда. Я не сомневаюсь: присутствие дочери столь уважаемого человека сделает их гораздо более дружелюбными. Нам не стоит ожидать от этих людей ничего плохого.
– Кроме дизентерии, – пробурчал Ковальски, подходя к Мастерсону и Грею вместе с остальными членами их группы.
Элизабет заехала ему локтем в ребра.
Грей повел свою команду в поселок, чувствуя, что опасаться им все же есть чего, причем не только расстройства желудка.
Элизабет прошла между двумя кострами. Поселок гудел, как растревоженный улей. Кто-то принялся громко колотить в самодельный барабан. Появилась женщина, лицо которой до половины было закрыто сари, и жестом пригласила их следовать за собой. Когда она повернулась, Элизабет заметила под вуалью искалеченную, покрытую рубцами кожу.
– Что случилось с этой женщиной? – спросила она, наклонившись к Мастерсону.
– Ваш отец упоминал о ней, – негромко ответил профессор, кивком указав на индианку. – Ее сына поймали, когда он удил рыбу в пруду, расположенном в поселении более высокой касты. Она отправилась туда, чтобы выручить мальчика, но тоже была схвачена. Жители поселка избили ее сына, а ей плеснули в лицо кислотой. В результате несчастная потеряла глаз и оказалась навсегда обезображена.
Элизабет похолодела.
– Какой кошмар!
Элизабет шла за женщиной, ужасаясь жестокости местных обычаев и одновременно восхищаясь волей к жизни и стойкостью этой индианки.
Женщина провела их через лабиринт узких кривых улочек, и они оказались в самом центре поселка. Здесь горел еще один костер. У деревянных столов, расставленных вокруг колодца, собрались люди, женщины сметали со столов опавшие листья и приносили блюда с едой. Повсюду бегали босоногие, полуодетые ребятишки.
Когда Элизабет проходила мимо жителей поселка, многие мужчины почтительно склоняли головы, а некоторые даже кланялись ей в пояс – по всей видимости, в знак уважения к ее отцу. А ведь она даже не знала, что он здесь был и тем более чем занимался.
Мастерсон указал тростью на местных мужчин и пояснил:
– Ваш батюшка сделал много добра жителям здешних мест. Он разоблачил и заставил распустить вооруженные группы, терроризировавшие их, даже добился повышения оплаты крестьянского труда, улучшения медицинского обеспечения и образования. Но, что еще более важно, он относился к ним с уважением.
– Я не знала всего этого, – пробормотала Элизабет.
– Арчибальд завоевал их доверие, и именно на этой местности он сосредоточил свои генетические исследования.
– Почему именно на этой? – спросил Грей, шедший по другую сторону от профессора.
– Потому что сразу же после того, как Арчибальд составил карту, которую я показывал вам, он принялся более пристально изучать район Пенджаб. Генетический след привел его к этим холмам. Но, мне кажется, тут было что-то еще.
Элизабет наморщила лоб.
– Что именно?