— Только ствол дерева, что, по сути, выражает то же самое! Теперь рассмотрим цвет. Та-а-ак… зеленый, черный, блестящий светло-серый… А?
— Да ты и сам уже догадался, Лис! Это же прямое продолжение того, что обозначено формой. Черный цвет — ночь, холод, смерть и… весенняя земля, на которой еще ничего не выросло. Зеленый цвет — возродившаяся трава, жизнь, еда — значит, вот-вот пойдут олени, мамонты и все остальные. А вот серый…
— Он не совсем серый, а почти белый.
— Тогда это снег. Остатки весеннего снега.
— Скорее всего, Хорь. Ты знаешь, мне даже кажется, что можно угадать внутреннее содержание этого предмета. Ты еще не догадался?
— Тут не хватает символа бурной весенней воды, да? Может быть, жидкость внутри — это и есть она?
— Честно говоря, просто не могу придумать ничего другого, Хорь. Но весенняя вода очень сложное понятие. Оно включает в себя собственно воду и ее силу. Я бы обозначил то и другое разными символами.
— Ну, Лис… Это же странное место: здесь все одновременно и просто, и сложно. Все обозначения и символы как бы прорастают друг в друга… Может быть, здесь есть нечто, чем можно сразу обозначить и воду, и ее силу? Мы же не видим, что там внутри, значит, это сокрытый, сокровенный смысл.
— Тогда нужно понять, является ли этот смысл изначально сокрытым, то есть не предназначенным для познания, или нужно совершить какое-то действие, чтобы познать его?
— Если подразумевается действие для познания, то должно быть и указание на него: в форме, в цвете или, может быть, в месте, где лежит предмет. Давай посмотрим сначала на форму.
— Давай, Хорь. М-м-м… вот тут, где прямизна, ничего нет — только цвет.
— Но на прямизне и не должно ничего быть!
— Пожалуй… А вот круги… С этой стороны круглая блестящая вмятина… Нет, она не похожа на указание… А с другой стороны… Смотри, Хорь, здесь какой-то заусенец, причем с круглым отверстием.
— Действительно… Отверстие… Круглое… Но круглое отверстие всегда было обозначением женского места, из которого рождаются дети!
— Само собой… Конечно… Но как это понять? И потом, женское место имеет еще одно предназначение…
— Так, может быть, смысл именно в этом? Нужно туда засунуть…
— Ты смеешься, Хорь?! В такую маленькую дырочку?!
— Тьфу, Лис! Это же совсем просто! Как ты не понимаешь?! Это ОБОЗНАЧЕНИЕ женского места. Значит пихать туда нужно ОБОЗНАЧЕНИЕ мужского члена! А что у нас символизирует член?
— Палец, конечно… Но туда и палец не влезет…
— Тогда поддень ногтем!
Раздалось шипение, и Лис выронил предмет. Шипение усилилось, наружу полезла белая пена. Хорь довольно ухмыльнулся:
— Ну вот, а ты не знал, как обозначить весеннюю воду одним символом!
— Да, и вода, и сила одновременно…
— Конечно! Будем принимать внутрь? Сила-то нам ох как нужна! Нельзя упускать возможность…
— Давай попробуем. Там много таких предметов?
— Есть еще…
Они стояли у входа в вагончик и поддерживали друг друга. Языки их заплетались:
— Т-ты меня ув-важаешь, Лис?
— Аб-би-зательно, Хорь!
— А з-зачем тогда т-ты разрешил им есть пт… тп… птичьи ноги? Они же все р-разбегутся!
— Не р-разбегутся: я н-не велел р-разбегаться! Я в-вождь… или где?! Ик!! Лучше скажи (ик!), из чего может быть с-с… сделан этот (ик!) н-напиток? Надо еще… Ик!
— Пер-рестань (ик!) икать, Лис! А то я (ик!) из-за тебя (ик!) тоже икаю…
— Я н-не (ик!) икаю! Эт-то ты (ик!) икаешь!
— И я (ик!) не икаю! Понял? Напиток… Это не напиток… Это — с-символ! Я п-понял! Он — н-настойка!
— Н-на чем на-астойка?
— На с-сердцах и я-языках всяких вождей!
— Эт-то почему?!
— Потому ч-что я от нее — ик!
— Ик-каешь?
— Не-ее, ты не пр-рав, Лис! Я от нее (ик!) пр-рекрасно говорю! Зам-мечательно пр-росто, да? И ничего не б-боюсь! Сов-вершенно! Да мне сейчас (ик!) две р-руки раггов! Четыр-ре руки раггов!! Все-ех р-разнесу!!! Всех, п-понял?
— П-понял! С-спать нада… У-у меня го-олова не стоит.
— По-ойдем спа-ать в могилу, Лис! Мы пр-роснемся завтра… тра… мерт-твыми ж-живыми!
— Или ж-живыми мертвыми! И пой… и пойдем вниз! З-завтра!
Хорь зачем-то встал на четвереньки и пополз внутрь вагончика. Лис последовал за ним тем же способом. В проходе из тамбура в жилой отсек Хорь задержался, и Лис ткнулся головой ему в зад.
— Т-ты что?!
— Я д-думаю!
— Оп-пять? Ты же у-уже думал! Д-два раза!
— Л-лис, а Лис! Ты чувств… ств… вуешь пр-рилив сил? В членах?
— Ч-чувствую! Да… В ч-члене особенно… Но идти н-не могу. Дав-вай ползти б-быстрее!
— П-ползу, Лис, ползу…
Хорь все-таки умудрился взгромоздиться на топчан, а Лис так и уснул на истоптанных грязных досках пола.
Что ж, наверное, их можно понять: они простые охотники на мамонтов, а в «Бочкареве крепком» восемь процентов алкоголя. Правда, Николай Васильевич Турин, когда заначивал свои банки, имел в виду совсем не это…