Последний курорт (Том 1)

Некоторое время Пенни рассуждала про себя, не являются ли на самом деле капли дождя на веснушчатых щеках Моники слезами. Даже когда Моника повернулась к ней и робко улыбнулась. Пенни так и не решила для себя этот вопрос.

- А о чем была статья? - поинтересовалась Пенни.

- Да я уже и не помню, - ответила Моника с мрачным видом. - Похоже, единственное, что сохранилось у меня в памяти об этих днях, - добавила она, переведя взгляд на свои ноги, - так это вода.

Улыбнувшись, Пенни легонько пожала руку Моники.

Подобное продолжалось с Моникой уже несколько недель, и хотя с Пенни такого никогда не случалось, как коллега-журналистка она совершенно четко понимала угнетенное состояние Моники. Когда твои статьи постоянно отклоняют без видимых на то причин, это одновременно и унижает, и пугает. Пенни так остро осознавала дилемму, терзающую Монику, как будто сама попала в переплет: или она теряет квалификацию и не может больше излагать новости в интригующей, захватывающей и яркой манере, или же редактор газеты - босс Моники - просто пытается выжить ее, постоянно давая понять, что недоволен ею как корреспондентом.

- Может быть, тебе уйти на вольные хлеба? - спросила Пенни, потихоньку продвигая машину вперед.

Моника кивнула:

- Я об этом постоянно думаю, но мне надо выплачивать по закладной, и если... Понимаешь, если я потеряю эту работу...

- Ты ее не потеряешь! - решительно заверила ее Пенни.

Моника повернулась, чтобы посмотреть на подругу; на этот раз улыбка ее была более уверенной, а в глазах непритворно промелькнули искорки смеха.

- Пенни Мун, общение с тобой всегда благотворно влияет на меня, Моника хмыкнула, - но прошу, давай поговорим о чем-нибудь хорошем. У меня и так с утра плохое настроение.

Пенни поморщилась, ощутив в животе нервный спазм.

- У меня тоже, - сообщила она.

- Ох, Боже мой, я же совсем забыла! - простонала Моника. - Сегодня ведь тот самый день, да?

- Да, сегодня тот самый день, - подтвердила Пенни.

- Значит, ты считаешь, что эта работа уже твоя?

Пенни пожала плечами.

Моника отвернулась и уставилась в окно автомобиля.

- Думаю, что так оно и есть, - проговорила она, пытаясь скрыть зависть в голосе.

Нельзя сказать, что Моника конкретно завидовала назначению Пенни на должность редактора отдела журнала "Старк"; просто ей казалось, что жизнь Пенни окружена этаким золотым ореолом удачи. По сравнению с теперешней жизнью Моники жизнь Пенни представлялась настолько очаровательной и беззаботной, что Моника заложила бы свою душу ради такого босса, как Сильвия Старк.

- А знаешь, из тебя получится потрясающий редактор, - не поскупилась на похвалу Моника. Это было правдой с многих точек зрения, да и небольшая лесть в данном случае не мешала, поскольку вполне вероятно, что Монике очень скоро предстоит искать новую работу. На самом деле журналы были не ее стихией. Моника предпочитала кричащие и невероятные заголовки ежедневных газет, статьи о нищих и прочих "язвах общества".

Пенни рассмеялась.

- Не думаю, что Линда Кидман согласилась бы с тобой, - возразила она, пробираясь под разгневанный хор автомобильных клаксонов сквозь сущий ад, украшенный красными огнями светофоров. - На самом деле она совершенно уверена, что получит эту работу, хотя бы по той причине, что гораздо опытнее меня. В "Старк" Линда работает по крайней мере в два раза дольше, чем я, и постоянно проявляла себя с хорошей стороны.

- Ты тоже хорошо себя проявила, - напомнила Моника. - И потом, Сильвия просто без ума от тебя, об этом все знают.

- Но Сильвия поступает честно. Между прочим, она сама объявит результаты конкурса, Моника коротко хохотнула.

- Тогда дело в шляпе, не так ли? - заявила она; - Сильвия хочет лично провозгласить, что ты наконец-то получила должность, которую она уже давно готовила для тебя.

- Не знаю, возможно, она просто намерена вежливо отказать мне, возразила Пенни, надеясь в душе, что это совсем не так. А если все же это окажется правдой и ее боссом предстоит стать Линде Кидман, то тогда не останется другого выхода, как уйти из "Старк". Даже сама мысль о том, чтобы терпеть высокомерные насмешки прихлебателей Линды, была такой же неприемлемой, как и перспектива лизать ей задницу, чего Линда, безусловно, будет ожидать от нее. Честно говоря, именно вероятность того, что Линда может стать ее редактором, резко усилила амбиции самой Пенни, а позже эти амбиции превратились просто в навязчивую идею, которая, в свою очередь, породила некоторую самоиронию и непродолжительные вспышки театральной скорби, вызывавшие судорожный смех у коллег Пенни.

- Ты не думаешь, что тридцать лет - это слишком рано для должности редактора отдела? - спросила Пенни. - Я имею в виду, что, возможно, мой возраст...