Последний кот

Я сначала даже не понял, о чем она, сбившись на очередное сравнение с королевой. Но потом взгляд на ее платье, на мою броню, а вместе с ними пришло и осознание. Мой собственный доспех весьма подстерся в последние дни, я привычно латал его прямо в боях, только использовал при этом не старые стихии, а знак Превращения. И вот кусочек за кусочком камень Басё полностью заменил собой всю старую защиту… Я пошевелил плечом – и действительно, ни капли не мешало. На этот фоне артефактный доспех Карика, позаимствованный откуда-то из сокровищницы демиургов, смотрелся массивно и неуклюже.

Тот как раз тоже все понял, на мгновение замер, оценивая ситуацию, а потом резко пошевелил плечом, избавляясь от брони. Та скрылась где-то в изнанке, а Карик замер в простой нетельной рубашке.

– Поделишься со старым врагом каменной пылью? – посмотрел он на меня.

– Конечно, – после преображения отряда Тутмоса и даже Мьюки у меня ее было еще более чем достаточно.

Из ладони вырвался вихрь, подхватив с собой тысячи песчинок, которое плавно перелетели к Карику, а потом растворились у него в груди. Я мог бы помочь демиургу усвоить их меньше чем за минуту, но он не просил о помощи… А мой подход, он не работает без готовности меняться.

– Кажется, процесс прошел, – через десять минут Карик распахнул свой единственный глаз.

Потом помедлил и снял повязку со второго. На месте пустой глазницы, зияющей чернотой после испытания теперь клубилась энергия знака Басё. Еще немного, и она сложилась в шар, принявший форму глаза. Пара волн камня Толи, собственного камня Карика, и оба знака пришла в равновесие. Восстановленный глаз теперь ничем не отличался от настоящего, разве что только рисунками, что теперь затихали у них в глубине.

– Да, а теперь еще доспех… – Карик щелкнул пальцами, и аура вокруг него сложилась в копию его старой пластинчатой брони. Очень точную копию, я бы даже не смог их отличить, если бы не видел замену своими глазами. И в то же время движения демиурга стали немного легче, возможно, на тысячные доли процента, но для существа, что может жить вечно, что сражалось, сколько себя помнит, даже такой прогресс – это успех. А уж какой сюрприз будет ждать врагов, которые привыкли к старым пределам Карика.

Я усмехнулся.

– Поздравляю с победой, – я снова повторил фразу, ставшую уже в какой-то мере ритуальной.

– Поздравляем с победой! – отряд Тутмоса в один голос повторили за мной, видимо, тоже заметив, как удачно слова подходят моменту.

Карик стоял с каменным лицом, но я-то чувствовал – он доволен.

– Поздравляю с победой, – Гасина еле заметно склонила голову. – Ваше желание идти своим путем вызывает уважение.

Вот теперь Карик даже растерялся. Еще держал лицо, но был на грани.

– Поздравляю, – повторила Мьюка. – Я согласна с сестрой. Вы сами осознали и выбрали себе путь – я как никто другой знаю, насколько это тяжело. И насколько велика эта победа!

Карик отвернулся. Хотелось пошутить, что две змеюки смогли сделать то, что не удалось всем богам мира – смутили нашего демиурга – но не стал. И правда, не стоит преуменьшать победу Карика. А любые шутки над чужими успехами именно это и делают. Несерьезность проблемы, несерьезность успеха – в итоге человек не верит, что сделал что-то стоящее и легко отказывается от того, что на самом деле выделяло его из толпы шутников.

– Двигаемся дальше… – я прервал паузу, и в тот же миг Карик открыл следующий проход.

* * *

За следующие шесть часов мы вытащили еще девять сестер Гасины. Двое из них так же смогли открыть сразу два глаза, еще шестеро застряли на полпути, но, главное, вырвались из пучины безумия. И только последняя из них оказалась поражена так сильно, что смогла вернуться, но только полностью лишившись силы. Она стала человеком, но не сохранила и крупицы камня изменения и более того, не могла усвоить и песчинки того, что передавали ей другие.

– Сорбо, главное, ты с нами! Знак еще вернется, возможно, ему нужно лишь время. Или тебе самой судьбой уготована другая сила, – Мьюка как могла поддерживала новенькую, как ни странно, именно у нее это получалось лучше всего. Всего несколько слов, и недавняя пленница уже не выглядела потерянной и даже что-то отвечала, почти нормальным голосом. И только я видел внутри нее пустоту, до сих пор занимающую большую часть ее личности. Даже не представляю, как с таким грузом Сорбо смогла стать человеком, но пустота была в ней, была ее частью и не собиралась отступать…

«Она… – Гасина почувствовала мои сомнения и попыталась объяснить, что происходит. – Раньше она была первой среди нас, Сорбо А-Кани, старшая сестра королевы Акани. Она признала силу младшей, она стала вернейшей из ее слуг, и теперь пытается принять, что лишилась всего. Сестры, королевы…»