Последний из Первых Миров - Эпоха Тишины. Том 2 (СИ)

Убийца добрался до него настолько быстро, что упредил тем любые действия Кортя, направленные на поддержку уже сошедшихся в бою сестер, обездвиживая его давлением своего наступления от той схватки, сосредотачивая все его внимание лишь на себе. Мощным движением своего оружия Корть оттолкнул назад меч уже и без того стоящего на краю ямы в полу Думы, с чем тот в одно движение перескочил ямы, оттолкнувшись будто от самого меча брата, останавливаясь в боевой стойке чуть поодаль, на другом краю ям. Его взгляд был еще злее, чем раньше, и он уже точно был готов сражаться всерьез. Время разговоров подошло к концу.

— Это их дело. — будто подманивая врага, со взмахом Черного Пламени указал мечом вперед Дума. — У нас тоже есть незаконченные дела.

С этим Корть не мог спорить. Филони не могла атаковать сестру, но могла уклоняться от ее атак, или блокировать их луком. Не было времени переживать о них — Дума был настроен более чем решительно, и даже малейшая потеря внимание могла стоить Кортю жизни. Он уже узнал в Шеагральминни, что не способен возрождаться, и то была лишь дарованная ему людьми легенда. Причина, по которой он пережил прошлую встречу с Думой, была ина. Но теперь у него не было на нее надежды.

Под рокот сходящихся позади него в яростной схватке меча и лука, Корть поднял меч перед собой, зажигая на нем Красное Пламя, подсвечивая им во все смыкающейся темноте пламенную злобу своих глаз. У него с братом и вправду оставались нерешенные вопросы. И коли другого выбора у них не было — пришло время решить их раз и навсегда.

— Ну давай! — крепко сжал рукоять меча Корть, бросаясь в атаку.

Будто гром в ночной тиши волны ударов страшной силы сотрясали собор, с каждой секундой накладываясь друг на друга, сам собор для остального города превращая в своего рода маяк, разрывая тьму города яростным светом из уже разбитых окон. Не так далеко уже были закончившие бои на городских воротах воины, и уже вели их к центральной площади Чеистум и Гоклон. Все они еще дрожали от волнения после недавних схваток с Черным Пламенем, но Боги специально двигались с ними к площади максимально размеренно, рассчитывая свою скорость, чтобы случайно не разогнать свой строй, мешая тем вмешаться в видимую ими еще от самых ворот соборную битву. Еще недавно, по пути к тому собору Корть просил их об этом, ибо понимал, что это лишь приведет к ненужным жертвам, и они с Филони в состоянии сами решить проблему. Но какова же на самом деле была та проблема, с которой так яростно теперь разбирался Корть, одним применением своего Красного Пламени сотрясая не только собор, но и весь город вокруг него, давлением своей чудовищной силы сотрясая даже сердца собственных товарищей? Вспышки из окон изредка поглощались новым светом, вид которого только больше настораживал молча наблюдающего за зданием издали Чеистума, отвлекая его от прямой дороги, по которой он и вел свой строй с правых ворот к центру города. Гоклон шел им навстречу с левых ворот, и так же внимательно наблюдал за собором со стороны, тем не менее даже так чувствуя исходящую оттуда энергию страха и отчаяния. Он прекрасно понимал причину просьбы Кортя «не вмешиваться», и только очевиднее ему она становилась с каждой новой вспышкой Пламени изнутри здания, с каждым новым грохотом его взрывов, от которых уже и без того со стен его сыпались мелкие камни и пыль. Внутри происходила настоящая битва Археев, и люди были просто не способны пережить подобное.

«И не только Корть и Дума…» — думал про себя Гоклон, сам с некоторым страхом принимая в сердце давление невероятной силы своих Археев. — «Этот чудовищный страх исходит не от них.»

— Хватит, сестра! — в уже постоянном гуле собора промелькнул отчаянный и испуганный голос Филони.

Собор уже ходил ходуном, и стену у самых его огромных дверей пробил выстрел разрывного окто Филони, направленный сначала в голову ее сестры, затем, в последний момент, отведенный немного в сторону. Термисорра сражалась совершенно иначе, чем в Шеагральминни, и ее боевые навыки немало выросли за последние два года, в которые Филони считала сестру погибшей под Кацерой от меча Думы. Бедная девушка до сих пор не могла поверить, что ее сестра жива, и, мало того, желает ее убить. Она не могла сосредоточиться на битве, и едва успевала уклоняться от атак ее меча, не подкрепленных никаким окто, но оттого не менее смертоносных. То была уже не Термисорра, а вернувшая себе многовековую память Джефф, пускай и оставалась внешне той же сестрой Филони, какой она ее запомнила. Их отличал лишь взгляд, явно не видящий больше перед собой родную сестру. Только врага.