Последний из Мраксов

Поттер хорошо танцевал – когда-то, страшно подумать, в тридцатых годах, у него были лучшие учителя. Да и на приемах и балах той поры ему не раз доводилось бывать. Давно прошло то время, когда Парвати Патил таскала его за собой по бальной зале и морщилась, когда он сбивался с шага. Гарри немало отмотал кругов по начищенному до блеска паркету чужих особняков с самыми разными партнерами и партнершами по танцам. С кем-то это был просто жест вежливости и уважения, с кем-то соблазнительная прелюдия к чему-то большему, с другими деловое мероприятие. Но танец с Томом оказался чем-то совершенно невероятным. Особенным. Как всегда с ним.

Они двигались плавно и быстро, не выбиваясь из ритма, не переставая смотреть друг другу в глаза. Только Гарри чувствовал то, что не заметно было со стороны: боль, причиняемую сильными костлявыми руками Темного Лорда, уверенный шаг, явно показывающий, кто ведет. Танец словно стал аллегорией их жизни. Том вел, а Гарри подчинялся. Том действовал, а Гарри реагировал. Иногда ему удавалось повернуть ситуацию в свою пользу, но это все равно была не его инициатива, а лишь ответ на действия партнера по игре. По жизни.

– Теперь-то тебе точно не удастся убедить их, что я Гарри Поттер, – сказал, наконец, он. – Зачем ты объявил о помолвке?

– Потому что ты, очевидно, никогда бы этого не сделал? – издевательски усмехнулся Волдеморт.

Гарри на мгновение опустил голову, сдерживая всколыхнувшееся в груди чувство вины.

– Если бы я остался в том времени, мы бы поженились, как только тебе исполнилось бы двадцать один, я же обещал.

Том молчал несколько мгновений. Он быстро осмотрел вертящийся вокруг них зал, любопытные лица волшебников.

– Если бы ты остался, то ничего этого бы не было. Я не стал бы Темным Лордом и никогда не изучил столько темной магии, столько волнующего потрясающего знания. Не стал бы бессмертным. Не научился бы отторгать ненужные эмоции.Я ничего бы не добился.

– Ты добился бы многого, – не согласился Гарри. – Ты был бы великолепен. Самый молодой министр магии, возможно? Председатель международной конфедерации магов? Я открыл бы тебе все дороги, а твой талант совершил бы остальное.

– Иногда я смотрю на тебя и жалею, что ты не остался, – прошептал Волдеморт ему на ухо, наклонившись. Но в следующую секунду он вновь отстранился, так что мгновение спустя Гарри уже думал, что ему послышалось. Не мог же Темный Лорд действительно жалеть о том, что стал тем, кем стал? Его замешательство грозило затянуться, но Том сменил тему.

– Я думаю, все равно никто из них ни на секунду даже мысли не допустил, что ты Гарри Поттер. Вы совсем не похожи.

– Очень забавно, – вскинул брови лорд Певерелл. – Надеюсь, ты не забыл, что я вообще-то и есть Гарри Поттер?

– Ты не видишь себя со стороны, – усмехнулся Лорд. – И скорей всего уже не помнишь, как вел себя, когда тебе было шестнадцать. Разве Гарри Поттер умел танцевать?

– Невелико искусство. Можно научиться за пару месяцев.

– Разве в шестнадцать ты не краснел по любому поводу и не стеснялся всеобщего внимания?Ты вообще помнишь, как это – краснеть?

Лорд Певерелл нахмурился, прикусив губу. Сказать откровенно, он действительно не помнил, когда краснел от смущения в последний раз или его сбивало с толку чужое внимание. Годы научили Гарри держать выражение лица невозмутимым, а подбородок высоко поднятым. Волдеморт был прав – в шестнадцать он не смог бы спокойно пройти с партнером в танце по бальному залу просто потому, что спотыкался бы из-за чужого внимания.

– Твой взгляд, твои жесты… Даже внешность твоя изменилась. Ты сменил очки и прическу, а невнимательных людей это здорово сбивает с толку, – продолжил Темный Лорд, убедившись, что Гарри его внимательно слушает. – Они видят внешнее сходство, но аристократы слишком привыкли к тому, что они похожи друг на друга. Люциус и Драко, к примеру: младший явно унаследовал от матери лишь характер.

– Тогда твой план провалился, никто не поверит, что Гарри Поттер на твоей стороне, – пробормотал лорд Певерелл.

– У нас есть проблема похуже, – возразил Том. – Как ты планируешь изображать самого себя после Рождества в Хогвартсе, если даже не помнишь, каким ты был?

Музыка затихла, и они на несколько мгновений замерли, не отпуская друг друга из тесных объятий, но и не делая попыток продолжить танец. Гарри стоял, словно оглушенный, просто не отводя взгляда от партнера. Ему действительно не приходило в голову, что он не сможет правдоподобно изобразить себя. И Поттер действительно не помнил, как себя вести. Ведь даже при первой встрече с Сириусом он продержался не больше, чем несколько минут, пока Блек не заметил, что что-то не ладно. Да, Гарри не стремился его обмануть, но, с другой стороны, ведь и Бродяга знал крестника не слишком-то хорошо, потому что они очень редко виделись. Что будет, когда Поттер предстанет перед Роном и Гермионой, которые знали его шестнадцатилетнего досконально и, очевидно, сейчас помнили все его дурные привычки и мелкие глупости гораздо лучше него самого?