Последний из Мраксов

– Примерно в феврале все началось. Сначала кошмары, потом и днем иногда приступы случались: перестал нас с Морфином узнавать, в буйство впадал, пришлось даже палочку спрятать, хотя от этого мало толку – он и без нее неплохо колдует. Дальше пошли попытки самоубийства. Господи, несколько лет этого не было, я уж обрадовался…

– Такое и раньше было? – спросил Том.

– А, ты же маленький был, не помнишь… – вздохнул Рег.

Марволо усмехнулся. Не помнит? Как бы ни так! Прекрасно помнит, такое не забывается, хотя прошлый раз он видел лишь малую толику, не подозревая, насколько все серьезно. Помимо беспокойства в сердце вспыхнула некстати ревность. Что бы он не делал, насколько близок не стал бы опекуну, Регулус навсегда оставил в жизни Ная свой след тем, что был с ним в то время, когда сам Том еще даже не осознавал происходящее.

– Было, – продолжал меж тем Регулус. – Прекратилось как раз за несколько дней до твоего первого выхода в свет, насколько помню. Но и тогда было не так страшно. Сейчас он вообще невменяем. Иногда на несколько минут приходит в себя, по крайней мере, я думаю, что Най приходит в себя, потому что в такие минуты называет меня Регулусом, а не Сириусом. Он постоянно плачет и просит позвать Тома.

– Тома? – вскинулся наследник Мракс.

– Да, мы не знаем никого с таким именем в нашем окружении. Только ведь Том это твое первое имя, верно? Хотя странно, он никогда не пользовался им.

На минуту мальчик задумался. У него уже мелькнула догадка. В том будущем, из которого пришел опекун, у них определенно были какие-то отношения, предположительно построенные на ненависти, но все-таки были. Он сам заявил опекуну, что его будущее «я» хотел Ная точно так же, как и он сам. Возможно ли, что там Певерелл звал его первым именем?

– Просит позвать Тома? Возможно, он зовет не меня… Или не совсем меня.

Раздался хлопок, и в комнате материализовался домовой эльф.

– Молодой хозяин, хозяин Найджелус проснулся, – доложил он, поклонившись Тому.

Морфин вздохнул.

– Домовые эльфы нас совсем не воспринимают. Марволо, тебе придется на некоторое время взять на себя управление домом.

Наследник его уже не слушал. Он быстрым шагом, почти бегом направлялся в комнату опекуна. Старшие волшебники последовали за ним.

Первое, что почувствовал Том, распахнув двери в комнату – запах успокоительных зелий. Ему впервые пришло в голову, что Певереллу, наверняка, не вызывали врача. Най скорей всего этого и сам бы не хотел, ни к чему афишировать такие вещи. Да и чем врач мог бы помочь против фамильного проклятия?

Най сидел на постели в любимом зеленом халате и без очков. Он внимательно разглядывал свои руки, словно что-то искал на них. Его губы двигались, но с них не срывалось ни звука. Тому было чудовищно страшно, но он нашел в себе силы перешагнуть порог комнаты. Повинуясь какому-то наитию, Мракс не назвал опекуна по имени.

– Хей, ты как?

Реакция волшебника была неожиданной. Повернувшись на голос, он мгновенно, с неожиданной для ослабленного болезнью тела резвостью вскочил с постели и прижался к стене. Певерелл казался напуганным. Стоявший за порогом Регулус невольно сделал шаг вперед. Во время приступов Най частенько плакал, сердился, просил прощения. Но никогда до этого он не выглядел настолько испуганным. Однако войти в комнату Блек не смог, остановленный неожиданно властным жестом Марволо.

– Ты?! – вскрикнул Певерелл, глядя на ребенка. – Уходи оставь меня… Я не могу… Моя волшебная палочка… Где моя волшебная палочка? Ах, да… Блейз ведь унес ее, – вспомнив, пробормотал лорд. – Блейз… Ты убил Блейза.

Молодой человек покачал головой, уставившись куда-то в пространство. О присутствии в комнате Тома он, казалось, уже забыл. Мальчик, между тем, стараясь не обращать внимания на слова, но на всякий случай запоминая, чтобы проанализировать позже и получить еще немного информации о будущем, медленно приблизился к опекуну. Тот успел прислониться к стене и сползти по ней на пол. Теперь Найджелус сидел на ковре, закрыв лицо руками. Том подумал, что он плачет.

– Эй, – все также, не пользуясь именами, позвал наследник, присаживаясь рядом. – Посмотри на меня. Помнишь?

Так как никакой реакции не последовало, Марволо схватил опекуна за руки и развел их в стороны. Вряд ли ему бы это удалось, если бы старший волшебник стал сопротивляться, но Най не сделал подобного. Он послушно взглянул на мальчика и ответил:

– Как я могу забыть твое лицо? Том, я никогда его не забуду.

– Кто я, по-твоему? – спокойно поинтересовался Мракс. Он уже понял, что прав: сейчас Най видит в нем не своего воспитанника, а человека из будущего, которого ненавидел.

– Том. Том Реддл. Что за глупый вопрос? – враждебно ответилПеверелл, вырывая у него свои руки. А потом неожиданно злобно улыбнулся. – Ах, да. Ты же ненавидишь, когда я зову тебя этим именем. Лорд В…

– Нет, – перебил мальчик. – Ты же сам сказал мне, что я не он. Ты сказал, что больше не будешь сравнивать меня с ним. Я Марволо Мракс. Мне четырнадцать. Ты – мой опекун. И сейчас 1940 год.