Последний гамбит

Я больше ничего не сказала, а просто осталась сидеть рядом с ним, пока в поле моего зрения не появился Орен. Он наклонил голову вправо. Нас с Ксандром заметили – местные жители, предположила я, но, когда дело касается семьи Хоторнов и наследницы Хоторна, ничего не остается местным надолго.

* * *

Мы вернулись в мастерскую Исайи.

– Ты хочешь подождать снаружи? – спросила я Ксандра.

– Нет. Я просто хочу, чтобы ты дала мне тот металлический диск, – ответил Ксандр. – Предполагаю, он у тебя с собой?

Он был прав, и я протянула ему диск, потому что прямо сейчас я бы сделала все, что бы Ксандр ни попросил.

Он открыл дверь и медленно подошел к машине, над которой работал Исайя.

– Мне нужно спросить вас о двух вещах. Первое: что думаете насчет машин Руба Голдберга?

– Не собрал ни одной. – Исайя встретился взглядом с Ксандром. – Но я считаю, в них должны быть катапульты.

Ксандр кивнул, принимая ответ.

– Второе: вы когда-нибудь видели что-то вроде этого? – Он протянул диск Исайе, они двое возвышались над всеми присутствующими.

Исайя взял у Ксандра диск.

– Черт возьми, где вы, дети, его взяли?

– Вы знаете, что это, – с блеском в глазах сказал Ксандр. – Это какой-то артефакт?

– Артефакт? – Исайя покачал головой, возвращая диск Ксандру, который, в свою очередь, отдал его мне. – Нет. Это визитка мистера Блейка. Он называл это семейной печатью.

Я подумала о сургучной печати на конверте с последним сообщением, на которой был изображен тот же символ.

– Мне кажется, у него было сколько, пять таких монет? – продолжил Исайя. – Если у тебя была одна из печатей, значит, ты получил благословение Блейка играть в его империи так, как тебе хотелось, – пока не вызовешь его недовольство. Если такое происходило, ты лишался печати, а вместе с ней статуса и власти. Так Блейк держал свою семью на коротком поводке. Каждый человек, у которого была капля его крови или крови его умершей жены, прикладывал все усилия для того, чтобы заполучить одну из печатей.

Я обдумала его слова.

– Только семья?

– Только семья, – подтвердил Исайя. – Племянники, внучатые племянники, двоюродные племянники.

– Что насчет сына Блейка? – спросила я. Прабабушка упоминала сына.

– Я слышал, что у него был сын. Но он ушел за много лет до того, как я начал работать на Блейка.

Блудный сын, внезапно подумала я, адреналин хлынул по моим венам.

– Что вы имеете в виду, говоря, что сын Винсента Блейка ушел?

– Именно это я и имею в виду. – Исайя пристально посмотрел на меня. – По какой-то причине его сын ушел и не вернулся. И в том числе это делало печати такими ценными. Прямого наследника семейного состояния нет. Ходили слухи, что, когда Блейк умрет, любой, у кого есть это, – Исайя кивнул на диск, – получит долю наследства.

Исайя сказал, что было пять печатей. Это означало, что диск, который я держала в руке, стоил где-то около ста миллионов долларов. Я подумала об инструкции, которую оставил Тоби моей матери насчет обращения к Джексону, если ей что-нибудь понадобится. Ты знаешь, что я оставил там, написал он. Ты знаешь ему цену.

– Более двадцати лет назад Тоби Хоторн украл его у своего отца. – Я уставилась на печать, на концентрические кольца. – Но почему у Тобиаса Хоторна была одна из печатей семьи Блейка? Блейк точно не собирался оставлять пятую часть своего состояния миллиардеру, который его предал.

Исайя пожал плечами, но в этом было что-то жесткое, как будто он отказывался давать Тобиасу Хоторну или Винсенту Блейку хоть какое-то пространство в своих мыслях.

– Я рассказал вам все, что знаю, – отрезал он. – И мне нужно вернуться к работе. – Его взгляд скользнул к Ксандру. – Если только…

На мгновение в его голосе послышалась та же неуверенность, что была у Ксандра, когда я спросила того о досье на его отца.

– Я хочу поговорить, – выпалил Ксандр. – Точнее, я хочу, если вы хотите.

– Хорошо, – заключил Исайя.

Мы почти вышли за дверь, когда Ребекка остановилась и обернулась.

– Как звали сына Винсента Блейка? – спросила она со странной интонацией в голосе.

– Прошло много времени, – сказал Исайя, но, когда вновь посмотрел на Ксандра, он вздохнул. – Дайте подумать… Уилл. – Исайя пощелкал пальцами. – Его сына звали Уилл Блейк.

Уилл Блейк. На мгновение я перенеслась из мастерской Исайи в крыло Тоби в Доме Хоторнов и увидела стихотворение, вырезанное на металле.

Уильям Блейк. «Древо яда».

Глава 61

Что, если Тоби выбрал это стихотворение не только из-за эмоций, которое оно передавало? Что, если тайны и вранье, о которых в нем упоминается, простирались за границы его усыновления?

Почему у Тобиаса Хоторна оказалась эта печать?