Последний довод королей

Она обняла Веста и, взяв у него трость, осторожно повела по комнате. Он не пытался сопротивляться. Если говорить начистоту, он уже почувствовал усталость.

— Нам нельзя рисковать, — говорила она. — Никого, кроме тебя, у меня нет, как ни грустно об этом говорить. Если не считать еще одного инвалида, моего доброго друга Занда дан Глокту.

Вест фыркнул от смеха.

— Этот костолом?

— Да, он человек в некотором смысле омерзительный. Пугающий и жалкий одновременно. А еще… не имея никого, с кем можно перемолвиться словечком, я прониклась к нему странной привязанностью.

— Ха… Он бывал омерзительным и в совершенно другом смысле. Не знаю, почему я всегда испытывал к нему приязнь. Но он мне нравился. Наверное, это…

Внезапно его затошнило. Вест пошатнулся и почти упал, повалился на постель, вытянув перед собой несгибающуюся ногу. Взгляд его затуманился, голова закружилась. Он закрыл лицо руками, сжал зубы, пока слюна быстро накапливалась во рту. Рука Арди прикоснулась к его плечу.

— Ты в порядке?

— Да, вполне, просто… Опять приступ тошноты.

Ему уже стало легче. Он потер воспаленные виски, затылок. Поднял голову и снова улыбнулся Арди.

— Уверен, ничего страшного.

— Колем…

Между его пальцев остались волосы. Много волос. Его собственных, судя по цвету. Вест растерянно смотрел на них, ничего не понимая, затем закашлялся от смеха. Влажный кашель, солоноватый на вкус, поднимался откуда-то из-под ребер.

— Я знаю, что лысею с годами, — прохрипел он. — Но это уж слишком.

Арди не смеялась. Она смотрела на его руки, широко раскрыв глаза от ужаса.

Патриотический долг

Глокта сморщился от боли, осторожно опускаясь в кресло. Фанфары не зазвучали, чтобы отметить тот момент, когда его больной зад прикоснулся к твердому деревянному сиденью. Ни фанфар, ни аплодисментов. Только резкий щелчок больного коленного сустава.

«И все-таки это величайший момент, причем не только для меня».

Те, кто придумывал мебель для Белого зала, были сторонниками полного аскетизма на грани абсолютного дискомфорта.

«Кажется, они сэкономили на обивке для самых могущественных лиц государства. Возможно, они хотели напомнить сидящим на этих стульях, что на вершине власти нельзя чувствовать себя вольготно».

Глокта заметил, что Байяз смотрит на него.

«Что ж, все неудобства неизменно достаются мне. Не слишком ли часто я это повторяю?»

Он сморщился, приподнимаясь, чтобы придвинуться. Ножки стула заскрипели по полу.

«Много лет назад, когда я был молод, красив и полон надежд, я мечтал оказаться за этим столом в качестве благородного лорд-маршала, уважаемого верховного судьи или почтенного лорд-камергера. Мог ли я вообразить, даже в самые плохие минуты, что распрекрасный Занд дан Глокта усядется в Закрытом совете в качестве наводящего страх и всеми презираемого всемогущего архилектора инквизиции?»

Он едва удержался от беззубой улыбки, снова опускаясь на твердое сиденье.

Однако не всех обрадовало его неожиданное возвышение. Король Джезаль особенно сердито смотрел на Глокту, выражая свое глубокое неприятие.

— Поразительно, что вы уже утверждены в должности, — резко бросил он.

Вмешался Байяз.

— Такие вопросы при необходимости решаются быстро, ваше величество.

— Ведь в последнее время, — заметил Хофф, улучив момент, чтобы оторваться от бокала и окинуть стол меланхолическим взглядом, — наши ряды так печально поредели.

«Это не преувеличение».

Несколько незанятых стульев зияли пустотой. Маршал Варуз отсутствовал, его считали погибшим.

«Конечно, он погиб. Ведь он руководил обороной Цепной башни, разлетевшейся на куски по всем улицам города. Прощай, мой старый учитель фехтования, прощай».

Пустовало и место верховного судьи Маровии.

«Наверняка от стен его кабинета до сих пор отскребают примерзшее мясо. Увы, прощай и ты, мой третий поклонник».

Лорд Валдис, командир рыцарей-герольдов, тоже отсутствовал.

«Вел наблюдение у южных ворот, где гурки взорвали свой порошок. Тела не нашли и, подозреваю, никогда не найдут».

Лорд-адмирала Рейцера также не было.

«Ранен саблей в живот в ходе морской баталии. Скорее всего, не выживет… Да, на вершине власти стало просторно по сравнению с тем, как было прежде».

— Маршал Вест не смог явиться? — спросил лорд-канцлер Халлек.

— Он сожалеет, что не может. — Генерал Крой скупо цедил слова сквозь зубы. — Он просил меня занять его место и говорить от имени армии.

— А как чувствует себя маршал?

— Ранен.

— А также поражен страшной болезнью, накрывшей Агрионт, — добавил король, мрачно глядя на первого из магов.

— Прискорбно.

Лицо Байяза не выразило ни малейшего признака сожаления или чего-то еще.

— Ужасная напасть, — пожаловался Хофф. — Врачи сбиты с толку.

— Мало кто выживает.

Взгляд Луфара стал холодным как сталь.

— Будем от всей души надеяться, — произнес Торлигорм, — что маршал Вест войдет в число тех, кому повезет.

«Что ж, и правда давайте на это надеяться. Хотя надежда мало что меняет».

— Тогда перейдем к делам?

Вино забулькало, и Хофф налил себе уже второй бокал.

— Какова военная ситуация, генерал Крой?