Последний довод королей

— Я с удовольствием остался бы и поболтал, но я должен идти, чтобы подтолкнуть колесо времени. — Он провел пальцем в воздухе, описывая круг. — Колеса должны вращаться, Малджин.

— Что ж, иди, — бросила она. — Я не стану тебя останавливать.

— Ты бы не смогла, даже если бы захотела. Желаю тебе хорошего дня. Хотя готов спорить, у тебя не бывает хороших дней.

Он неторопливо вышел из комнаты, и за его спиной щелкнул дверной замок.

Ферро пересекла комнату и открыла задвижку на окне. Один раз она уже послушалась Байяза, и это ни к чему хорошему не привело. Целый год был потрачен впустую. Теперь она должна сделать собственный выбор. Она откинула занавеси и вышла на балкон. Ветер гнал свернувшиеся листья, мелкий дождь поливал лужайки внизу. Осмотревшись, она заметила только одного часового, и тот выглядел неважно, завернувшись в плащ.

Иногда лучше воспользоваться моментом.

Ферро поставила ноги за перила, сосредоточилась и спрыгнула. Она схватилась за скользкую ветку дерева, качнулась к стволу, соскользнула по нему на влажную землю и стала пробираться за аккуратно подстриженной изгородью, прижимаясь к земле.

Она услышала шаги, потом голоса. Байяз и Юлвей говорили приглушенно из-за свистящего ветра. Черт, как эти старые идиоты маги любят шлепать губами.

— А Сульфур? — донесся голос Юлвея. — Он пока с тобой?

— А почему нет?

— Его изыскания идут в… опасном направлении. Говорю тебе, брат.

— Ну? Кхалюль не так придирчив к своим слугам.

Они удалились, и Ферро не могла их расслышать. Ей пришлось торопливо пробираться за оградой, согнувшись в три погибели.

— Мне не нравится эта привычка, — говорил Юлвей. — Принимать чужой облик, менять кожу… Мерзкое занятие. Ты знаешь, как относился к такому Иувин.

— У меня нет времени думать о чувствах того, кто давно лежит в земле. Третьего закона не существует, Юлвей.

— А следовало бы. Украсть лицо другого — трюки Гластрода и его порождений — демонов. Искусство, заимствованное у Другой стороны…

— Мы должны использовать то оружие, какое нам доступно. Я не испытываю теплых чувств к Мамуну, но он прав. Они называются Тысяча Слов, потому что их тысяча. Нас же только двое, и время не на нашей стороне.

— Но почему они ждут?

— Ты знаешь Кхалюля, брат. Он все делает осторожно, осмотрительно, тщательно. Он не станет рисковать своими детьми до тех пор, пока…

Глядя в щель между двумя голыми ветвями, Ферро видела, как трое мужчин миновали охранников и прошли в ворота высокой дворцовой стены. Она дала им несколько секунд, потом сорвалась с места и зашагала следом, распрямив спину, точно спешила по важному делу. Она чувствовала на себе жесткие взгляды людей в доспехах, стоящих по обе стороны от ворот, но они уже привыкли, что она входит и выходит. На этот раз они смолчали.

Она шла за магами и учеником по Агрионту между большими зданиями, вокруг статуй, через увядшие сады. Она старалась держаться на расстоянии, пряталась в дверных проемах, под деревьями, за спинами немногих прохожих, быстро шедших по продуваемым ветром улицам. Время от времени над зданиями на площади или в конце аллеи маячила массивная вершина Дома Делателя. Поначалу расплывчато-серая из-за мелкого дождя, она чернела, становилась все более четкой и огромной с каждым шагом Ферро.

Трое мужчин дошли до ветхого здания с потрескавшимися башенками над обшарпанной, провалившейся крышей. Ферро присела на колени и наблюдала, спрятавшись за углом, пока Байяз стучал концом посоха в старую, расшатанную дверь.

— Я рад, что ты не нашел Семя, брат, — произнес Юлвей, пока они ждали. — Ему лучше оставаться в земле.

— Удивительно, что твое мнение не изменилось, даже когда Тысяча Слов вот-вот ринется на улицы Агрионта, чтобы залить их кровью.

— Бог меня простит, я думаю. Есть вещи и похуже, чем едоки Кхалюля.

Ногти Ферро впились в ладони. Какая-то фигура стояла у одного из темных окон, глядя вниз на Байяза и Юлвея. Высокая тонкая фигура с коротко остриженными волосами, в черной маске. Та самая женщина, что когда-то давно преследовала ее и Девятипалого. Рука Ферро инстинктивно потянулась к мечу, но затем она осознала, что оставила его во дворце, и прокляла себя за глупость. Девятипалый был прав. Лишних ножей не бывает.

Дверь, покачиваясь, раскрылась, послышались какие-то невнятные слова, два старика вошли внутрь, за ними с опущенной головой последовал Ки. Женщина в маске еще некоторое время смотрела вниз, затем отошла от окна и скрылась в темноте. Ферро перемахнула через изгородь, пока дверь, покачиваясь, закрывалась: подставила ногу в проем и проскользнула бочком внутрь, в полутьму. Дверь со стуком затворилась, скрипнув петлями.

В длинном коридоре запыленные картины висели на одной стене, запыленные окна виднелись на другой. Ферро шла, и у нее мурашки бегали по шее: она ожидала, что сейчас из темноты выскочат черные маски. Но все было тихо, за исключением ее собственных шагов, эхом отдававшихся под потолком, да надоедливого гудения старческих голосов.