Последний довод королей

Через сутки принц аккуратно сложил подарок Истанги в свою сумку, чтобы не возбуждать любопытство сопровождающих: серебряный ящик у многих вызовет интерес, хотя Дарк уже знал, что это никакое не серебро и с драгоценным металлом не имеет ничего общего. Как и в былые времена, он погрузил все это на своего коня и отправился в сопровождении гвардейцев в столицу. Скоро надо будет отправляться за Франческой, а до этого предстоит подготовиться и собраться.

За эти сутки Дарк смог спокойно обдумать все, что с ним произошло. Нет, он не влюбился в Истангу, хотя девушка и понравилась ему. Просто молодой организм, долго пребывающий без ласки женщины, взял свое. В Кармине рядом была Франческа, и Дарк прекрасно понимал, что информация о его походах в увеселительные дома или тисканье служанок рано или поздно дойдет до нее. А в разговорах она часто давала понять, что не приветствует такое поведение мужчин. И даже то, что произошло у него с Веленикой задолго до того, как они с Франческой объяснились, вызвало немалый резонанс. Вот и приходилось, чтобы снять напряжение, пользоваться или руками, или сновидениями.

В случае с Истангой думал не он, а его тело. Да и с самого начала он чувствовал, что девушка тоже великой любви к нему не испытывает. Правда, потом что-то изменилось, и перед отъездом она уже совсем не хотела его оставлять. Видать, она сначала просто нашла себе какое-то развлечение в его лице. В женщинах Дарк абсолютно не смыслил, но ему, правда, хватало ума и не строить из себя знатока.

Вот только что теперь рассказывать отцу? Или рассказать правду? Наверное, придется рассказать, как все было. Он так и не понял, кем Истанга была на самом деле.

Вот уже и ворота столицы. Дарк оглянулся на свое воинство, растянувшееся по тракту.

– Лейтенант, а ну подтяни всех и выстрой в колонну по трое, в столицу въезжаем, – попенял он полусотнику гвардейцев.

* * *

Вот уже несколько дней после возвращения Истанга находилась на борту исследовательской капсулы. Сегодня она составляла очередной отчет для доклада куратору сектора. Закончив, девушка откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

То, что произошло с ней на планете, ее не тревожило. Да, наконец она познала мужчину, «грязного варвара», как говорили об аборигенах. Истанга горько усмехнулась. Почему она так поступила, сама не знает. Просто вся эта бойня, произошедшая на ее глазах, в которой она и сама приняла непосредственное участие, эта кровь, убитые, отрубленные руки и головы, вызвали у нее вначале рвотные спазмы, а потом настолько возбудили ее, что она просто потеряла голову. И ее брезгливость, когда ей показалось что-то такое в словах Томазо, вызвавших у нее волну негодования, была забыта.

А сейчас, по прошествии времени, Истанга и сама не знала, сожалеет она о том, что у нее было с Дарком, или нет. Но то, что голову она потеряла, тут и без слов понятно: какое-то необъяснимое чувство тоски при воспоминании о парне постоянно охватывало ее. Хотя если об этом узнают на капсуле, не говоря уже о метрополии, ее просто затравят насмешками и презрением.

Поэтому она сильно и не распространялась, где провела все это время, доложила только Томазо, и то без подробностей. Просто упомянула, что была в гостях у туземного принца, которым и являлся тот парень, которого они встретили около года назад, и что ее приняли за посланницу богов и помощницу Спасителя. Последнее заявление вызвало хохот полковника, немного пошутила и она на эту тему. Коллективу же, с разрешения полковника, была выдана версия, что Истанге все это время пришлось сидеть в разведботе.

А потом девушка с головой погрузилась в работу, чтобы отвлечься от воспоминаний, хватит и того, что они приходили к ней каждую ночь. Да еще пришлось снова привыкать к пище из синтезатора. К тому же Томазо попенял ей, что она не взяла пробы материи у левкона и хомина, ведь была такая возможность.

«Ладно, все это ерунда, буду стараться дальше жить, как и раньше», – подумала Истанга и тут же вспомнила, какие сильные и нежные руки у Дарка. А потом, прикрыв глаза, предалась воспоминаниям.

* * *

– Даже не знаю, как это воспринимать, – проговорил Грегор после рассказа Дарка. – Может быть, это когда-нибудь принесет тебе пользу, вон и дочь твоя тоже очень непростая девочка. Я никогда не сталкивался с таким, поэтому не могу ничего тебе советовать. Лишь одно могу сказать: не рассказывай больше никому об этом и сам на время забудь, будто этого и не было. Вопросы, конечно, будут, те же гвардейцы молчать не станут, и пойдет по королевству молва, но, думаю, тебе стоит стоять на своем. А мне надо обдумать, как поступить.

– Отец, что слышно о нападавших, кто они?

– Хм, там сборная солянка, в основном наемники, лиройцы, но правили бал не они. Никого из старших захватить не удалось: один сбежал, другого вы зарубили. Но думается мне, что это герцог Гарвик все никак не уймется.

– Но он же прислал тебе извинения за своего бастарда.