Последний довод королей

Сердце Ферро колотилось о ребра. Стоило опуститься на колени перед камнем, как рот наполнился слюной. Она потянулась к камню, и дыхание перехватило. Ладонь и пальцы сомкнулись вокруг изъязвленной поверхности. Камень был тяжел и очень холоден, словно кусок ледяного свинца. Она медленно подняла его и стала поворачивать на ладони, зачарованная тусклым блеском.

— Семя.

В одной из арок стоял Байяз. Его лицо перекосило от смеси ужаса и восхищения.

— Уходи, быстро! Отнеси его во дворец. — Маг вздрогнул и заслонился рукой, как от ослепительного сияния солнца. — У меня в покоях есть ларец. Положи Семя в него и плотно закрой крышку. Слышишь? Плотно закрой!

Ферро закрутилась на месте, забыв, какой проход ведет из Дома Делателя.

— Стой! — К ней бежал Ки, не отрывая взгляда от Семени. — Подожди! — В глазах ученика не было ни капли страха, лишь дикий голод, настолько непривычный, что Ферро отшатнулась. — Оно было здесь. Все это время. — Игра теней превратила вялое лицо ученика в черно-белую маску. — Семя. — Он протянул бледную руку к Ферро. — Наконец-то. Дай…

Не успела Ферро ахнуть, как ученика оторвало от пола и пронесло через весь зал, словно лист бумаги. Его тело ударилось о стену под нижним балконом и рухнуло на пол, нелепо раскинув переломанные конечности.

Байяз приблизился к ней, сжимая в руке посох. Воздух над его плечами слегка подрагивал. Ферро убила много людей, не пролив ни слезинки, но быстрота случишегося поразила даже ее.

— Что ты сделал? — прошептала она. В ушах еще звучало эхо от шлепка, с которым Ки ударился о стену.

— То, что нужно. Возвращайся во дворец, скорее. — Байяз ткнул пальцем в сторону одной из арок, в которой Ферро заметила проблеск света. — Спрячь эту вещь в ларец! Ты не представляешь, насколько она опасна!

Никто так не злился, получая приказы от других, как Ферро, но уж очень не терпелось ей покинуть Дом. Она спрятала камень за пазуху, ощутила его холодное, успокаивающее прикосновение к коже. И с чего Байяз взял, будто Семя опасно? Она сделала первый шаг по направлению к выходу, когда вдруг из дальнего конца зала послышался скрипучий смех.

С того самого места, где лежало покалеченное тело Ки.

Байяз не удивился.

— Итак! — крикнул он. — Ты наконец раскрыл себя! Я подозревал, что ты не тот, за кого себя выдаешь! Где мой ученик, и давно ли ты его подменил?

— Месяцы. — Не прекращая смеяться, Ки медленно встал с полированных плит. — Перед тем, как ты отправился с бредовой миссией в Старую империю. — На улыбающемся лице остался лишь небольшой кровоподтек. — Я сидел рядом с тобой у костра, следил, как ты, беспомощный, лежишь в телеге. Я сопровождал тебя всю дорогу на край мира и обратно. А твой подмастерье остался здесь, я бросил его недоеденный труп в кустах, как угощение для мух. В каких-то двадцати шагах от того места, где храпел твой северянин.

— Гм. — Байяз перебросил посох из руки в руку. — То-то твои способности возросли. Надо было убить меня тогда, пока был шанс.

— О, как раз пришло время.

Ферро вздрогнула, когда Ки встал. В комнате внезапно и сильно похолодало.

— Сотня Слов? Возможно. Одно? — Байяз поджал губы. — Не думаю. Кто ты из творений Кхалюля? Восточный Ветер? Одна из тех проклятых близняшек?

— Я не из созданий Кхалюля.

По лицу Байяза пробежала легчайшая тень сомнения.

— Кто же ты тогда?

— Мы хорошо знали друг друга в давние времена.

Первый из магов нахмурился.

— Кто ты? Отвечай!

— Принятие облика, — произнес женский голос, тихий и низкий. Ки пошел к Байязу, и лицо его на ходу стало меняться: бледная кожа обвисла, черты исказились. — Это страшное и коварное умение. — Нос, глаза и губы размякли и потекли, будто капли воска по столбику свечи. — Не помнишь меня, Байяз? — Лицо ученика сменилось другим, жестким и бледным, будто высеченным из мрамора. — Ты клялся мне в вечной любви. — Дыхание Ферро вырывалось паром изо рта. — Обещал, что мы никогда не расстанемся. Когда я отворила для тебя врата отцовского дома…

— Нет! — Байяз, покачнувшись, отступил назад.

— Удивлен? Впрочем, любимый, я удивилась куда больше, когда ты не обнял меня, а сбросил с башни. И ради чего? Чтобы сохранить свои тайны? Чтобы оставаться для всех благородным?

Темные волосы Ки побелели как мел. Они теперь обрамляли ужасно бледное женское лицо; глаза превратились в два ярких черных колодца. Толомея. Дочь Делателя. Призрак, явившийся из забытого прошлого. Призрак, который сопровождал их несколько месяцев, прикрываясь чужой личиной. Взгляд Ферро заметался между бледным лицом Толомеи и аркой, ведущей на выход. Она разрывалась между желанием бежать и желанием узнать больше.

— Я видел тебя в могиле! — прошептал Байяз. — Я сам засы́пал ее землей!